Гарри Поттер и Орден Феникса (Анна Соколова)

— Да, — с каменным лицом подтвердил Снейп.

Вид у него был в высшей степени раздраженный.

— Вы не знаете, почему Дамблдор регулярно отказывается назначить вас на этот пост? — задала вопрос Амбридж.

— Советую спросить у него, — отрезал Снейп.

— О, я так и сделаю, — приторно улыбнулась Амбридж.

— Полагаю, это важно? — темные глаза Снейпа сузились.

— О, да, — пояснила профессор Амбридж, — да, Министерство желает иметь полное представление о… ээ… биографических данных преподавателей.

Она отвернулась, направилась к Панси Паркинсон и принялась расспрашивать ее о занятиях. Снейп оглянулся на Гарри, и на мгновение их взгляды встретились. Гарри торопливо опустил глаза на свое зелье, которое уже застывало странными сгустками и испускало неприятный запах паленой резины.

— Следовательно, опять никаких оценок, — издевательски отметил Снейп, мановением палочки опорожнив котел Гарри. — К следующему уроку напишете мне реферат о том, как правильно следует готовить это зелье, с указанием того, как и почему вы ошиблись, вам ясно?

— Да, — кивнул взбешенный Гарри.

Снейп уже дал задание на дом, а вечером будет тренировка по квиддичу, значит, опять предстоят бессонные ночи. Гарри не верилось, что утром он проснулся с ощущением такого безоблачного счастья. Теперь ему отчаянно хотелось одного — чтобы этот день поскорее закончился.

— Я, пожалуй, прогуляю Прорицание, — после обеда хмуро бросил он друзьям, стоя с ними во внутреннем дворике, на ветру, трепавшем полы их одежд и поля шляп. — Лучше прикинусь больным и вместо Прорицания напишу реферат для Снейпа, тогда не придется заниматься этим полночи.

— Нельзя прогуливать Прорицание, — строго заметила Гермиона.

— Да кто бы говорил, ты сама отказалась от Прорицания и Трелони терпеть не можешь! — с негодованием воскликнул Рон.

— Я могу терпеть Трелони, — надменно возразила Гермиона. — Просто я считаю, что она совершенно безобразный преподаватель и на самом деле старая мошенница. Но Гарри уже пропустил Историю магии и не думаю, что ему нужно пропускать сегодня чтонибудь еще!

Ее слова были слишком справедливы, чтобы ими пренебречь, поэтому полчаса спустя Гарри, злой на весь мир, сидел в жаркой, перенасыщенной благовониями атмосфере классной комнаты Прорицаний. Вдобавок ко всему профессор Трелони опять раздавала «Оракул Снов». Гарри подумал, что наверняка было бы полезнее сделать реферат, которым оштрафовал его Снейп, чем сидеть тут и искать смысл по большей части выдуманных снов.

Но, похоже, на Прорицании не он один был вне себя. Профессор Трелони, поджав губы, хлопнула «Оракул» на стол между Гарри и Роном, с гордым видом отошла, затем швырнула следующий «Оракул» Шеймасу и Дину, едва не угодив Шеймасу в голову, и в заключение так сильно ткнула Невилла «Оракулом» в грудь, что тот съехал с пуфика.

— Давайте, начинайте! — громко, пронзительным и слегка истеричным голосом распорядилась профессор Трелони. — Вы знаете, что делать! Или я такой никудышный преподаватель, что вы даже не научились открывать учебник?

Все с недоумением воззрились на нее, потом друг на друга. Но Гарри догадался — в чем дело. Когда профессор Трелони, со слезами на глазах, бросилась к своему преподавательскому креслу с высокой спинкой, он наклонился к Рону и шепнул:

— Похоже, она получила результаты инспекции.

— Профессор? — сочувственно начала Парвати Патил (они с Лавандой всегда восторгались профессором Трелони). — Профессор, чтонибудь… ээ… случилось?

— Случилось! — дрожащим от волнения голосом вскричала профессор Трелони. — Ничего страшного! Меня всего лишь оскорбили… гнусные инсинуации… предъявили мне необоснованные обвинения… но нет, ничего же не случилось, ничего страшного!

Она судорожно вздохнула и посмотрела поверх голов вдаль, изпод стекол ее очков потекли горькие слезы.

— Я и не говорю, — задохнулась она, — про шестнадцать лет, отданных работе… очевидно, это прошло незамеченным… но я не обижаюсь, нет, совсем не обижаюсь!

— Профессор, но кто вас обидел? — робко спросила Парвати.

— Система, — дрогнувшим голосом, драматично и таинственно ответила профессор Трелони. — Да, их глаза слишком затуманены мирской суетой, чтобы Видеть так, как я Вижу, Знать то, что я Знаю… конечно, нас, Пророчиц, всегда боялись, нас всегда преследовали… такова… увы… наша судьба.

Она сглотнула, прижала конец шали к мокрым щекам, а потом вынула из рукава маленький вышитый носовой платочек и трубно высморкалась с таким же неприличным звуком, какой производит Пивз.

Рон фыркнул. Лаванда одарила его крайне неодобрительным взглядом.

— Профессор, — опять начала Парвати, — вы имеете в виду… ну… профессора Амбридж?

— Не говорите мне об этой женщине! — воскликнула профессор Трелони, вскакивая на ноги, звеня бусами и сверкая очками. — Будьте так любезны, продолжайте работать!

И остаток урока она провела, разгуливая между столиками, все еще роняя слезы изпод очков, и сбивчиво шепча чтото, похожее на угрозы.

— …Вот возьму и уйду по собственному желанию… какое оскорбление… испытательный срок… посмотрим-посмотрим… как она смеет…