Гарри Поттер и Орден Феникса (Анна Соколова)

Гарри с трудом поднялся на ноги и огляделся по сторонам: они оказались в мрачном подвале, на кухне дома двенадцать по Гриммолд-плейс. Единственными источниками света были камин и одинокая угасающая свеча, освещавшая остатки отшельнического ужина. Кричер подтянул набедренную повязку, бросил на всех злобный взгляд и скрылся за дверью, ведущей в холл, Сириус с озабоченным видом бросился к ребятам. Он был небрит и, судя по одежде, спать не собирался, от него слегка попахивало так же, как от Мундугуса — перегаром.

— Что случилось? — он протянул руку, помогая Джинни встать. — Финеас Нигеллус сказал, что Артур тяжело ранен…

— Спроси у Гарри, — предложил Фред.

— Ага, я бы и сам не прочь послушать, — поддакнул Джордж.

Близнецы и Джинни уставились на Гарри. За дверью на лестнице шаги Кричера замерли.

— Это был… — начал Гарри; но рассказывать им оказалось еще сложнее, чем Макгонаголл и Дамблдору. — У меня было… ну, скажем… видение…

И он поведал все произошедшее, правда, изменил рассказ так, чтобы все выглядело, словно он видел нападение змеи не ее глазами, а со стороны. Рон, по-прежнему белый как мел, искоса взглянул на него, но не произнес ни слова. Когда Гарри закончил, Фред, Джордж и Джинни некоторое время не сводили с него глаз. Гарри почудился в их взглядах оттенок осуждения — хотя он не мог поручиться, что не ошибся. Ну вот, пусть уж лучше осуждают его за то, что он стал свидетелем нападения, и хорошо, что он не сказал им, как видел все змеиным зрением.

— Мама здесь? — Фред повернулся к Сириусу.

— По всей вероятности она даже не в курсе, что произошло, — ответил Сириус. — Прежде всего нужно было вытащить вас, пока не вмешалась Амбридж. Я полагаю, сейчас Дамблдор сообщит Молли.

— Нам нужно в клинику святого Мунго, — торопливо сказала Джинни. Она окинула взглядом братьев, те по-прежнему, естественно, были в пижамах. — Сириус, ты можешь дать нам плащи или еще что-нибудь?

— Спокойно, сейчас в клинике вам показываться нельзя! — отрезал Сириус.

— Если хочется, очень даже можно, — упрямо возразил Фред. — Он наш папа!

— И как вы собираетесь объяснять, откуда вам известно про нападение на Артура, если клиника даже жену пока не поставила в известность?

— Какая разница? — пылко запротестовал Джордж.

— Большая! Не следует привлекать внимание к тому факту, что у Гарри случаются видения о происходящем за сотни миль от него! — разгневался Сириус. — Представьте себе, как с такой информацией поступит Министерство?

Судя по виду Фреда и Джорджа, поступки Министерства волновали их меньше всего. Рон, неизменно бледный как полотно, хранил молчание.

Джинни предложила:

— А может, нам еще кто-нибудь рассказал… может, мы от кого другого услышали, не от Гарри.

— Например — кто? — скептически поинтересовался Сириус. — Послушайте, ваш папа был ранен, когда выполнял задание Ордена, при весьма подозрительных обстоятельствах, и не хватало еще его детей, которые вдруг ни с того ни с сего в тот же миг узнали о случившемся. Вы можете серьезно навредить Ордену…

— Да плевать нам на этот дурацкий Орден! — взбеленился Фред.

— Речь о том, что наш папа умирает! — вскричал Джордж.

— Ваш отец знал, на что идет, и за вред Ордену он вам спасибо не скажет! — с такой же яростью воскликнул Сириус. — Вот почему… вот поэтому вы не члены Ордена… вам не понять… есть вещи, за которые стоит умереть!

— Легко тебе сидеть тут и рассуждать! — заорал Фред. — Что-то я не вижу, чтобы ты своей шеей рисковал!

Сириус побледнел как мертвец. Казалось, что ему безумно хочется ударить Фреда, но ответил он совершенно хладнокровно:

— Я понимаю, что это нелегко, но мы приняли решение действовать так, словно нам пока ничего неизвестно. Мы останемся здесь по крайней мере до тех пор, пока не получим известие от вашей матери, ясно?

Воинственный пыл Фреда и Джорджа это не умерило. Но Джинни шагнула к ближайшему стулу и села. Гарри взглянул на Рона, тот странно отреагировал — то ли поклонился, то ли пожал плечами — и тоже сел. Близнецы еще некоторое время мерили Сириуса взглядами, но потом все же уселись по обе стороны от Джинни.

— Вот это правильно, — одобрительно кивнул Сириус, — ну, давайте мы… давайте выпьем, пока ждем. Accio, бутербир!

При этих словах он взмахнул палочкой, и из кладовой вылетело полдюжины бутылок, они скользнули по столу, раздвигая остатки трапезы Сириуса, и замерли точно перед всеми шестерыми. Пили все молча, тишину нарушал только треск в кухонном камине и негромкий стук, с которым бутылки ставили на стол.

Гарри пил только затем, чтобы хоть чем-то занять руки. Его снедало жгучее, отвратительное чувство вины. Если бы не он, они все здесь не сидели бы, а спали бы себе спокойно в своих кроватях. Ничего утешительного в том, что он сам поднял тревогу, Гарри тоже не находил — и в этом не было бы никакой необходимости, если бы он прежде сам не напал на мистера Уизли.