Гарри Поттер и Орден Феникса (Анна Соколова)

Преподавателям отныне и впредь запрещается предоставлять ученикам какую бы то ни было информацию, не связанную непосредственно с предметом, за преподавание которого они получают жалование.

Вышеуказанное находится в соответствии с Декретом об Образовании № 26.

Подпись: Долорес Джейн Амбридж, Главный дознаватель.

Последний декрет стал среди учеников объектом множества шуток. Ли Джордан заметил Амбридж, что в соответствии с новыми правилами ей не разрешается отчитывать Фреда и Джорджа за игру в Хлоп-карты[219] на заднем ряду.

— Профессор, Хлоп-карты никакого отношения к Защите от темных искусств не имеют! Эта информация с вашим предметом не связана!

Когда Гарри в следующий раз встретил Ли, тыльная часть руки у того была вся в крови. Гарри порекомендовал ему эссенцию мирохлюпа.

Гарри рассчитывал, что побег из Азкабана хоть немного урезонит Амбридж, что ее смутит подобная катастрофа, которая произошла прямо под носом ее обожаемого Фаджа. Но, судя по всему, происшествие лишь распалило в ней остервенелое желание собственноручно регулировать все проявления хогвартской жизни. Похоже, в ближайших планах у нее стояло как минимум чье-либо увольнение, и вопрос заключался только в том, кто станет первым — профессор Трелони или Хагрид.

Теперь все занятия по Прорицаниям и Уходу за магическими существами проходили в присутствии Амбридж и ее книжечки. Она усаживалась в засаде у камина в пропахшей благовониями комнате башни, вмешивалась в лекции профессора Трелони, которые день ото дня становились все истеричнее, с мудреными вопросами об орнитомантии[220] и гептомологии,[221] настаивала на том, чтобы профессор Трелони заранее предсказывала ответы учеников, и требовала от нее, чтобы та демонстрировала свое искусство поочередно на хрустальном шаре, чаинках и рунах. Гарри казалось, что профессор Трелони так долго не протянет. Иногда он встречал ее в коридорах замка — что само по себе необычно, потому что она редко покидала свою башню — она что-то исступленно бормотала себе под нос, заламывала руки, испуганно озиралась и неизменно источала запах дешевого хереса. Гарри пожалел бы ее, если бы так не переживал за Хагрида, но если уволят кого-то одного из них, то за кого болеть — вопрос решенный.

Но Гарри отдавал себе отчет, что, к несчастью, дела у Хагрида идут не лучше, чем у Трелони. Хотя тот, вроде бы, следовал советам Гермионы и не показывал на занятиях ничего более страшного, чем хряп — существо, точь-в-точь похожее на джек-рассел-терьера, если бы не раздвоенный хвост — но, как и до Рождества, Хагрид был словно сам не свой. На занятиях он почему-то отвлекался и нервничал, забывал, что говорит, отвечал на вопросы невпопад и все время с опаской посматривал на Амбридж. С Гарри, Роном и Гермионой Хагрид держался все сдержаннее и суше и категорически запретил приходить к нему в гости после наступления темноты.

— Если она вас подловит, то всем нам крышка, — строго пояснил он, и ребята, не желая подвергать риску его шансы остаться на работе, впредь по вечерам не спускались в его хижину.

У Гарри складывалось впечатление, что Амбридж целенаправленно лишает его всех радостей хогвартской жизни: визитов к Хагриду, писем от Сириуса, «Файрболта» и квиддича. Отомстить можно было только одни способом — с удвоенной силой заниматься в «ДА».

Всех, даже Захарию Смита, известие о том, что на свободе оказались десять Искушённых Смертью, побуждало заниматься как можно усерднее, — к радости Гарри, но самые большие успехи делал Невилл.

Побег кровных врагов удивительным, даже отчасти пугающим образом изменил Невилла. Он ни разу не упомянул о встрече с Гарри, Роном и Гермионой в изоляторе клиники святого Мунго и, следуя его примеру, они сами об этом не заговаривали. Но о факте побега Беллатрикс и ее партнеров, Невилл тоже ни словом не обмолвился. На собраниях «ДА» Невилл почти все время молчал, только упорно осваивал все порчи и контрпроклятия, которым учил их Гарри. Он сосредоточенно морщил круглое лицо, старался больше всех и ничем не выказывал огорчений ни от травм, ни от неудач. Такой стремительный прогресс даже тревожил, а когда Гарри учил ребят Щитным чарам,[222] — с помощью которых слабые заклятия можно было отразить в нападавшего, — в овладении ими только Гермиона преуспела больше Невилла.

За такой прогресс в Окллюменции, как у Невилла в «ДА», Гарри дорого бы отдал. Его занятия со Снейпом, которые так прискорбно начались, по ходу дела ничуть не наладились. Напротив, Гарри казалось, что от раза к разу у него получается все хуже.