Гарри Поттер и Орден Феникса (Анна Соколова)

— Я не… — начал Гарри. Потом сглотнул: — Во снах я шел от лифта по коридору до конца, к двери в темную комнату… вот в эту самую комнату… а потом проходил в другую дверь, в комнату, где какие-то… блики. Нужно посмотреть, что за дверьми, — быстро решил он. — Если я увижу блики, значит нам туда. Пошли.

Он решительно направился к двери напротив, — все остальные не отставали от него ни на шаг, — поднес левую руку к ее холодной, блестящей поверхности, поднял палочку наизготовку, если она откроется, и толкнул.

Дверь без труда распахнулась.

После темноты в первой комнате, казалось, будто это помещение, длинное и прямоугольное, освещено гораздо ярче — светильниками, на золотых цепях низко свисавшими с потолка, правда, тех пляшущих, переливающихся бликов, которые Гарри видел во сне, здесь не оказалось. Комната была практически пуста, если не считать нескольких столов и стоявшего в самом центре огромного стеклянного резервуара с темно-зеленой жидкостью, такого большого, что в нем хватило бы места искупаться всем вшестером. В жидкости медленно плавало несколько жемчужно-белых предметов.

— Что там за штуковины? — шепотом спросил Рон.

— Понятия не имею, — отозвался Гарри.

— Это не рыба? — прошептала Джинни.

— Личинки Аквавирусов![274] — переполошилась Луна. — Папа говорил, что в Министерстве разводят…

— Нет, — каким-то странным тоном возразила Гермиона и подошла к стенке резервуара, чтобы посмотреть поближе. — Это мозги.

— Мозги?

— Да… Интересно, что с ними здесь делают?

Гарри подошел к Гермионе и резервуару. Вблизи стало очевидно, там именно — мозги. Жутко поблескивая, мозги время от времени всплывали на поверхность зеленой жидкости, с виду напоминая склизкую цветную капусту.

— Пошли отсюда, — решил Гарри. — Мы ошиблись, нужно проверить другую дверь.

— Тут тоже есть двери, — Рон показал на стены.

У Гарри упало сердце: «Какого же размера этот Департамент?..»

— Во сне я в следующую комнату прошел из той, темной, — уточнил он. — Думаю, нужно возвращаться и пробовать оттуда.

Все побыстрее вышли в темную, круглую комнату, у Гарри перед глазами вместо синего пламени свечей теперь плавали призрачные очертания мозгов.

— Подожди! — вдруг воскликнула Гермиона, когда Луна собиралась закрыть за собой дверь в комнату с мозгами. — Flagrate!

Она взмахнула палочкой, и на двери появился огненный крест. Стоило двери захлопнуться, как начался мерный рокот, и стена опять закрутилась, но на бледно-синем фоне теперь мелькало крупное красно-золотое пятно, а когда вращение прекратилось, огненный крест горел по-прежнему, указывая дверь, которую они уже проверили.

— Хорошая мысль, — одобрил Гарри. — Ладно, теперь заглянем в эту…

Он опять подошел к двери напротив и, с палочкой наготове, распахнул ее. Все столпились за его спиной.

Комната оказалась полутемная и прямоугольной формы, но побольше, чем предыдущая, а к центру пол в ней уходил вниз, образуя огромную каменную яму глубиной футов двадцать. Они стояли на самом верхнем ярусе каменных скамей, окружавших всю комнату и круто спускавшихся вниз уступами, словно в амфитеатре или в том зале суда, где Уизенгамот рассматривал дело Гарри. Только вместо кресла с цепями в центре ямы, на постаменте из камня стояла каменная арка, такая древняя на вид, полуразрушенная и вся в трещинах, что Гарри даже удивился, как она еще держится.

Арка не примыкала ни к одной из стен, в проеме висела ветхая черная штора, завеса, которая, несмотря на мертвую неподвижность стылого воздуха, еле заметно колыхалась, словно ее только что кто-то задел.

— Есть кто там? — спросил Гарри и спрыгнул на скамью ниже.

Ответа не последовало, но завеса по-прежнему колыхалась и покачивалась.

— Осторожней! — зашептала Гермиона.

Спрыгивая с одного уступа на другой, Гарри добрался до дна каменной ямы. Пока он медленно шел к постаменту, каждый шаг отзывался громким эхом. Стрельчатая арка отсюда оказалась значительно выше, чем представлялась сверху. А завеса все покачивалась, как будто за нее вот-вот кто-то зашел.

— Сириус? — опять позвал Гарри, но теперь, рядом с аркой, уже потише.

У него возникло престраннейшее чувство: словно сразу за завесой, с той стороны арки, кто-то есть. Крепко сжимая палочку, Гарри обошел постамент, но там никого не оказалось, — он увидел лишь изнанку ветхой черной завесы.

— Пойдем, — окликнула его Гермиона, остановившись на каменном уступе на полдороги вниз. — Гарри, мы ошиблись, давай, пойдем.

В ее голосе звучал испуг, гораздо больший, чем в комнате с плавающими мозгами, хотя Гарри эта арка, несмотря на свою обветшалость, показалась в некотором роде даже красивой. Его манила пробегавшая по завесе легкая рябь — нестерпимо тянуло забраться на постамент и пройти за завесу.

— Гарри, пойдем, ладно? — настойчиво повторила Гермиона.

— Ладно, — отозвался он, но не тронулся с места.

Тут ему послышался какой-то звук. Из-за завесы донесся тихий невнятный шепот.

— Что вы говорите? — во весь голос переспросил он, и вопрос эхом отразился от каменных уступов.

— Гарри, никто ничего не сказал! — откликнулась Гермиона и стала спускаться к нему.