Гарри Поттер и Ось Времён

Гарри понял, почему так замялся друг и начал сам:

— Когда мы учились на первом курсе, в школе хранился Философский камень. Слышал о таком, наверное? Так вот, мы втроём — с Гермионой сможешь познакомиться завтра — полезли его добывать. Одним из испытаний была шахматная доска с огромными фигурами. — Гарри пытался подстроиться под манеру речи нового соседа, но это явно была плохая идея — вместо нормальной, понятной речи получалось повествование в духе Парватти и Лаванды. — Притом они вели себя так же, как и полноценные волшебные шахматы — крошили фигуры… только в путь… Мы заменили три фигуры на доске, и Рон командовал партией. В итоге партия была выиграна, но ценой его фигуры.

Отчаянно покрасневший под взглядом американца, в котором значительно прибавилось уважения, Рон начал бормотать что-то про то, что ему не очень-то и досталось.

Гарри лишь усмехнулся. Теперь, возможно, к друзьям не все будут относиться как к маленьким деткам.

— А камень вы достали? — не отставал заинтересовавшийся Майкл.

— Скажем так… в итоге я очнулся через неделю в лазарете, — честно ответил Поттер, правдиво описав окончание приключений первого курса.

Впечатление от нового сожителя у Поттера осталось неоднозначное — американец был любопытен, порой бестактен и приторно-жизнерадостен. Он был из тех, кто уже через полчаса знакомства переходит на «ты». Весь этот вечер Гарри пытался решить, как относиться к этому временному попутчику. Пока что он держался прохладно и настороженно, ведь, в конце-концов, любой из сорока прибывших сегодня в школу Авроров мог оказаться слугой Вольдеморта. Открытой враждебности, впрочем, юноша тоже не выказывал.

Около полуночи Поттер решил откланяться, изо всех сил надеясь, что Дамблдор знал, куда их отправил и завтра юноша не проснётся, с удивлением обнаружив свою голову в тумбочке…

Глава 25

«Всего разностороннее бывает бездарность».

Григорий Ландау

Как ни странно, с утра голова оказалась на своём законном месте. Но пробуждение от этого приятнее отнюдь не стало. Дело в том, что по жилому этажу разнёсся многократно усиленный магией голос командира, извещающий о том, что утро всё-таки настало и через полчаса будет завтрак.

Судя по пространным ругательствам, исходящим от американского коллеги, за океаном побудки проходили не в семь утра.

В свободное время, которого, по идее, должно быть не много, аврорам можно было расхаживать по комплексу в чём они посчитают необходимым, лишь бы сверху была наброшена мантия.

Гарри, первым продравший глаза, был, мягко говоря, шокирован, узрев одеяние Майкла. Тот напялил на себя простые маггловские джинсы и ярко-жёлтую футболку, надпись на которой гласила: «Бросай курить — вставай на лыжи! И вместо рака будет грыжа!!!». На это великолепие была небрежно натянута давешняя тёмно-синяя мантия.

Оклемавшись от столь наглого прерывания его заслуженного отдыха, Гарри, по здравом размышлении, пришёл к выводу, что под подобным лозунгом компания Вольдеморта, возможно, имела бы куда больший успех, нежели их не слишком триумфальное шествие под знамёнами пропаганды чистокровности.

Долго размышлять по этому поводу он не стал, рискуя опоздать на утреннюю трапезу. Гарри выбрался из-под тёплого одеяла и, быстро одевшись, принялся тормошить Рона. Друг не проявлял ни малейшего желания просыпаться, как, собственно и прочих признаков сознательного существования. Фокс как раз отправился, как он выразился, «морду брить и морду мыть», а Гарри решил, что Рона стоит поторопить. Приблизительно ведро ледяной воды, сотворённой несложным заклинанием, вылитое рано по утру на упрямого товарища, во истину творит чудеса. Рон, издав вопль, в полной мере разъясняющий Гарри, что Уизли о нём думает, подскочил на кровати, моментально просыпаясь.

— Ты что сдурел!? — сверкая бешенными глазами взревел он.

— Вставай, — скомандовал Поттер, движением палочки заставляя простыни и голову Рона высохнуть. — В этом месте утро, как оказалось, начинается в семь утра…

Ничего цензурного на это Рон ответить всё равно не мог, так что предпочёл промолчать. Но молчал он ровно до того момента, пока не узнал, что на этаже всего лишь две ванных — в женском крыле, и в мужском. И в мужскую ванную уже выстроилась приличная очередь.

Немного успокоился Рон только тогда, когда оказалось, что в просторном помещении восемь умывальников, которыми можно пользоваться одновременно. Да уж! Условия жизни тут были явно ниже, чем в Хогвартсе. Тот благородный рыцарь, очевидно, вёл спартанский образ жизни, что и завещал своим потомкам вместе с полупустым замком.