Гарри Поттер и Принц-полукровка

Его голос совершенно изменился. Он больше не был радушным, но был ужасающим, шокирующим. Он неловко пошарил в его нагрудном кармашке и достал оттуда носовой платок, которым начал вытирать вспотевший лоб.

— Дамблдор показал тебе это… воспоминание, — произнес Слагхорн. — Так ведь?

— Да, — сказал Гарри, решив, что лучше не врать.

— Да, конечно, — тихо сказал Слагхорн, все еще прикладывая платок к своему белому лицу. — Конечно же… хорошо, если ты увидел это воспоминание, Гарри, то ты должен понять, что я не знаю ничего… Ничего… — он убедительно повторил он. — О хоркруксах.

Он подхватил свой портфель из драконьей кожи, запихивая свой платок назад в кармашек, и пошел к дверям подземелья.

— Сэр, — отчаянно сказал Гарри. — Я просто думал, что вы можете добавить что-нибудь поверх воспоминания.

— Неужели? — пробурчал Слагхорн. — Тогда ты был не прав! НЕ ПРАВ!

Он проронил последнее слово, и, до того как Гарри успел сказать что-нибудь еще, хлопнул дверью подземелья перед ним.

Ни Рон, ни Гермиона не посочувствовали ему, когда Гарри рассказал им об этой неудачной беседе. Гермиона до сих пор кипела негодованием из-за того, что Гарри сегодня ликовал на уроке, совершенно ничего не делая. Рон же был возмущен тем, что Гарри не дал ему на уроке безоар.

— Да это бы выглядело глупо, если бы мы оба поступили так! — парировал Гарри. — Да пойми ты, мне надо было смягчить Слагхорна, чтобы я мог спросить его о Волдеморте! ДА ПОЙМЕШЬ ТЫ ЭТО, В КОНЦЕ ТО КОНЦОВ!? — раздраженно добавил Гарри, а Рон вздрогнул при произношении этого имени.

Приходя в бешенство из-за его провала и отношения Рона и Гермионы к этому, Гарри вынашивал планы на несколько следующих дней насчет того, что делать со Слагхорном. Он решил, что на некоторое время позволит Слагхорну думать, как будто он и мыслить перестал о Хоркруксах; это было, наверняка, лучшим способом вверить ему ложное чувство безопасности перед очередной атакой.

Когда Гарри не задал Слагхорну этот вопрос в следующий раз, учитель Зельеварения вернулся к прежнему, любящему обращению с ним, и было похоже, что он выбросил из головы тот разговор. Гарри ждал приглашения на одну из его маленьких вечеринок, твердо решив воспользоваться этим случаем, даже если ему придется изменить расписание тренировок по квиддичу. Однако, к сожалению, такого приглашения не последовало. Гарри спрашивал об этом у Гермионы и Джинни: никто из них не получал приглашения и, насколько они были осведомлены, такое приглашение не получал вообще никто. Гарри не переставал думать, что Слагхорн на самом деле не настолько забывчив, насколько таковым кажется, и что он просто твердо решил не давать Гарри возможности спросить его о Хоркруксах.

Тем временем, библиотека Хогвартса подвела Гермиону в первый раз на ее памяти. Она была так шокирована, что даже забыла о том, что поругалась с Гарри из-за его проделки с безоаром.

— Я не нашла ни малейшего намека на то, что такое эти Хоркруксы! — пожаловалась она ему. — Ни единого! Я даже искала в запрещенной секции и смотрела в самых ужасных книгах, которые рассказывают тебе о том, как варить ужаснейшие зелья и… ничего! Все, что я смогла найти, так это заметку в — Самой Злой Магии. —.. Послушай-ка: — Хоркрукс — самое порочное магическое изобретение, мы не будем ни говорить, ни давать направлений… — Я имею в виду, почему тогда они упомянули их? — раздраженно сказала она, захлопывая старую книгу, чтоб она замолчала; та протянула призрачный вопль. — Да заткнись ты, — проронила Гермиона, засовывая книгу в свой рюкзак.

Снег вокруг школы таял, поскольку настал февраль, и сменился на холодную, серую грязь. Пурпурно-лиловые облака низко висели над замком, и постоянно шел холодный дождь, делающий лужайки скользкими и грязными. В результате этого первые уроки по аппарированию, которые были намечены на субботнее утро, проводились в Большом Зале, а не снаружи.

Когда Гарри и Гермиона прибыли в Зал (Рон пришел с Лавандой), они обнаружили, что столы исчезли. Дождь хлестал по высоким окнам, и заколдованный потолок над ним являл собой черный вихрь. Все собрались около профессоров МакГонагалл, Снейпа, Флитвика и Спрут — глав факультетов, и маленького чародея, которого Гарри сразу принял за инструктора по аппарированию из Министерства Магии. Он был бледноват, с прозрачными ресницами, клочком волос на голове и неестественно тощ, и, казалось, резкий порыв ветра мог утянуть его за собой. Гарри думал, что из-за постоянных исчезновений и появлений при аппарировании, он как-то уменьшился в размерах, и что его хрупкое телосложение идеально для того, кто хочет исчезнуть.

— Доброе утро, — произнес волшебник из Министерства, когда все ученики пришли и Главы факультетов призвали их к тишине. — Мое имя Вилки Твикросс и я буду вашим инструктором по аппарированию в течение нескольких следующих недель. Я надеюсь, что мы сможем подготовиться к вашим тестам по аппарированию вовремя…

— Малфой, уймись и обрати внимание! — рявкнула профессор МакГонагалл.