Гарри Поттер и принц-полукровка

Все, что его беспокоило, — это исчезновение кольца отца. «Он убьет меня за потерю, — снова и снова повторял он схватившим его. — Он убьет меня за потерю кольца». И, видимо, это было все, что он говорил до конца своей жизни. Свои последние дни он провел в Азкабане, оплакивая потерю последнего наследства Ярволо, и был похоронен рядом с тюрьмой вместе с другими несчастными душами, скончавшимися в ее стенах.

— Так, значит, Вольдеморт украл палочку Ярволо и воспользовался ею? — спросил Гарри, выпрямляясь в кресле.

— Верно, — ответил Дамблдор. — У нас нет воспоминаний, подтверждающих это. Но, думаю, мы можем быть вполне уверены в том, что произошло. Вольдеморт обездвижил своего дядю, забрал его палочку, и отправился через долину к «большому дому на другом конце». Там он убил маггла, который отверг его мать-волшебницу, а заодно и дедушку с бабушкой, уничтожив таким образом недостойный род Реддлей и отомстив отцу, который никогда им не интересовался. Затем он вернулся в лачугу Худо, наложил сложные чары, наполнившие сознание дяди ложными воспоминаниями, положил палочку Морфина рядом с ее бесчувственным хозяином, снял с него древнее кольцо и удалился.

— И Морфин так и не понял, что он этого не делал?

— Нет, — сказал Дамблдор. — Как я говорил, он хвастливо признал свою вину.

— Но все это время у него было настоящее воспоминание!

— Да, но потребовалась весьма тонкая легилименция, чтобы выбить его из Морфина, — ответил Дамблдор. — Да и кому нужно было углубляться в его сознание, если он уже принял на себя в убийстве? Тем не менее, мне удалось добиться встречи с Морфином за несколько недель до его смерти. К тому времени я уже пытался выяснить о прошлом Вольдеморта все, что только возможно. И с трудом извлек это воспоминание. Когда я увидел его содержимое, то попытался использовать его, чтобы добиться освобождения Морфина из Азкабана. Однако до того как Министерство приняло решение, Морфин умер.

— А как это в Министерстве не поняли, что Вольдеморт подставил Морфина? — сердито спросил Гарри. — Он же был тогда несовершеннолетним? Я думал, они могут распознать применение магии несовершеннолетними!

— Ты прав — они могут распознать магию, но не ее источник. Помнишь, как Министерство обвинило тебя в использовании Парящих чар, наложенных на самом деле…

— Добби, — ворчливо закончил Гарри, не забывший той несправедливости. — Значит, если ты несовершеннолетний и применяешь магию в доме взрослого волшебника или волшебницы, то в Министерстве и не узнают?

— Они не смогут определить, кто именно применил магию, — Дамблдор слегка улыбнулся глубокому возмущению Гарри. — Они полагаются на родительский запрет своим отпрыскам под крышей родного дома.

— Что за ерунда! — огрызнулся Гарри. — Взглянули бы они, что тут случилось, что случилось с Морфином!

— Согласен, — произнес Дамблдор. — Каким бы ни был Морфин, он не заслужил такой смерти, обвиненный в преступлениях, которых он не совершал. Но уже поздно, а я хотел бы показать тебе еще одно воспоминание перед тем, как мы расстанемся…

Дамблдор вынул из кармана второй хрустальный флакон, и Гарри сразу же затих, вспомнив слова Дамблдора, что это воспоминание было самым важным из всех собранных. Он заметил, что содержимое едва перелилось в думоотвод, будто загустев. Может, воспоминания портятся со временем?

— Это будет недолго, — заверил Дамблдор, когда он наконец вылил флакон до конца. — Ты и не заметишь, как мы вернемся. Еще разок в думоотвод…

И Гарри снова падал сквозь серебристый пласт, приземлившись на этот раз рядом с человеком, которого он сразу же узнал.

Это был Гораций Снобгорн, но намного моложе. Гарри так привык к его лысине, что густые, блестящие соломенного цвета волосы Снобгорна смутили его. Тот выглядел так, будто его покрыли соломой. Впрочем, на макушке уже проглядывала плешь размером с галеон. Его усы, не такие пышные, как в нынешние времена, были рыжевато-русого оттенка. Он еще не достиг таких округлых форм, как Снобгорн, которого знал Гарри, но золотые пуговицы его богато вышитого жилета уже застегивались с трудом. Он расположился в удобном кресле с подголовником, положив ноги на бархатный пуфик, сжимая в одной руке бокал вина, а другой роясь в коробке с засахаренными ананасами.

Когда рядом появился Дамблдор, Гарри осмотрелся и понял, что они находятся в кабинете Снобгорна. Вокруг Снобгорна на низких и не таких удобных стульях сидело с полдюжины мальчишек лет шестнадцати. Гарри тотчас узнал Вольдеморта. Он был самым привлекательным и выглядел непринужденнее остальных. Его правая рука небрежно покоилась на подлокотнике, и Гарри с содроганием заметил на ней золотое кольцо Ярволо. Он уже убил отца.

— Сэр, а правда, что профессор Вилкинс уходит на пенсию? — спросил Вольдеморт.

— Том, Том, даже если бы я знал, я бы тебе не сказал, — отозвался Снобгорн, осуждающе грозя пальцем в сахаре, хотя и немного испортив эффект подмигиванием. — Должен сказать, интересно, откуда ты все узнаешь, мальчишка. Осведомлен лучше, чем добрая половина учителей.