Гарри Поттер и принц-полукровка

Гарри не знал, успеет ли Дамблдор вернуться оттуда, где он был, к их уроку в понедельник вечером, поэтому, не получив отказа, в восемь часов он подошел к кабинету Дамблдора, постучал и получил приглашение войти. В кабинете сидел Дамблдор; выглядел он необычно уставшим. Его рука была такой же черной и обожженной, как и раньше, однако он улыбнулся и жестом пригласил Гарри сесть. На столе снова стоял думоотвод, отбрасывая на потолок серебристые блики света.

— Вижу, вы тут не скучали, пока меня не было, — сказал Дамблдор. — Полагаю, ты был свидетелем несчастного случая, произошедшего с Кэти?

— Да, сэр. Как она?

— До сих пор не очень хорошо, хотя можно сказать, что ей повезло. Похоже, что она коснулась ожерелья лишь незначительным участком кожи. В ее перчатке оказалось крошечное отверстие. Стоило бы ей надеть ожерелье или даже коснуться его голыми руками, возможно, она бы умерла на месте. К счастью, профессор Снейп сделал все необходимое, чтобы предотвратить быстрое распространение проклятия.

— Почему он? — тут же спросил Гарри. — Почему не мадам Помфри?

— Вот нахал, — послышался тихий голос с одного из портретов на стене, и Финеас Найджеллус Блэк, прапрадед Сириуса, очевидно спавший, поднял голову. — В мою бытность я бы вообще не позволил ученикам задавать вопросы, касающиеся работы Хогвартса.

— Да, спасибо, Финеас, — успокоил его Дамблдор. — Гарри, профессор Снейп знает гораздо больше о темных искусствах, чем мадам Помфри. Так или иначе, персонал св. Мунго отчитывается передо мной каждый час, и надеюсь, что со временем Кэти полностью поправится.

— Где вы были на выходных, сэр? — спросил Гарри, не обращая внимания на сильное ощущение того, что он испытывает судьбу, ощущение, которое, по всей видимости, разделил с ним Финеас Найджеллус, тихо шикнув на него.

— Я бы не хотел сейчас об этом говорить, — сказал Дамблдор. — Однако в свое время я расскажу тебе об этом.

— Расскажете? — удивился Гарри.

— Полагаю, что да, — Дамблдор вытащил из-под мантии новый бутылек с серебристыми воспоминаниями и откупорил его прикосновением палочки.

— Сэр, — неуверенно произнес Гарри, — в Хогсмиде я встретил Мундунгуса.

— Да, мне уже доложили о том, с каким неуважением этот жулик отнесся к твоему имуществу, — слегка нахмурившись, сказал Дамблдор. — С тех пор, как ты прижал его у «Трех метел», он залег на дно. Полагаю, боится попасться мне на глаза. Однако теперь есть уверенность, что он больше не будет таскать старые вещи Сириуса.

— Этот старый паршивый полукровка воровал фамильные ценности Блэков? — возмутился Финеас Найджеллус. Он торжественно удалился со своей картины, чтобы, по всей видимости, навестить свой портрет в доме номер двенадцать на площади Гриммолд.

— Профессор, — продолжил Гарри после небольшой паузы, — профессор Макгонагалл рассказала вам то, о чем я сказал ей после происшествия с Кэти? Насчет Драко Малфоя?

— Да, она рассказала мне о твоих подозрениях, — ответил Дамблдор.

— И вы?…

— Я приму все надлежащие меры, чтобы найти того, кто причастен к этому несчастному случаю, — ответил Дамблдор. — Однако, что меня больше всего волнует в данный момент, Гарри, так это наш урок.

Гарри это даже немного возмутило: если их уроки были так важны, то зачем надо было делать такой большой перерыв между первым и вторым занятиями? Однако он больше не стал говорить о Драко Малфое, а начал наблюдать за тем, как Дамблдор добавил в думоотвод новых воспоминаний и вновь начал крутить каменную чашу в своих руках.

— Надеюсь, ты помнишь, что мы закончили рассказ о зарождении лорда Вольдеморта на том моменте, когда красавец-маггл Том Реддль бросил свою жену, волшебницу Меропу, и вернулся к себе домой в Малый Висельтон. Меропа осталась одна в Лондоне, в ожидании ребенка, который в один прекрасный момент станет лордом Вольдемортом.

— Откуда вы знаете, что она была в Лондоне, сэр?

— Из свидетельств некоего Карактакуса Берка, — ответил Дамблдор, — который, по странному совпадению, основал тот самый магазин, из которого пришло ожерелье, о котором мы только что говорили.

Он взболтал содержимое думоотвода (Гарри уже доводилось раньше видеть такое), словно старатель, просеивающий золото. Прямо из кружившейся серебристой массы, медленно вращаясь, выросла серебристая будто призрак, но гораздо более материальная, фигура маленького старичка с копной волос, полностью закрывавших его глаза.