Гарри Поттер и Принц-Полукровка

— Неужели вы полагаете, что я уже не приложил все усилия? — возбуждённо спросил Фадж. — Каждый аурор в Министерстве пытался и пытается найти его и схватить его сообщников, но не забывайте, что мы говорим об одном из могущественнейших волшебников всех времён, волшебнике, которого не могут поймать вот уже почти тридцать лет!

— Значит, вы хотите сказать, что и ураган на юго-западе его рук дело? — с каждым шагом премьер-министр заводился всё больше. Было от чего прийти в бешенство — знать причину всех этих ужасных бедствий, и не иметь возможности никому об этом сказать. Это было едва ли не хуже, чем будь все эти беды виной правительства.

— Не было никакого урагана, — печально ответил Фадж.

— Извините! — рявкнул премьер-министр, решительно вышагивая взад и вперёд. — Вырванные с корнем деревья, сорванные крыши, погнутые фонарные столбы, пострадавшие люди…

— Это работа Пожирателей Смерти, — ответил Фадж. — Сторонников Того-Кого-Нельзя-Называть. А ещё… ещё мы подозреваем, что привлекли великана.

Премьер- министр встал, как вкопанный, словно столкнулся с невидимой стеной.

— Кого привлекли?

Фадж скривился.

— Раньше, когда он хотел добиться большего эффекта, он использовал великанов. Отдел дезинформации работал без роздыха. Команды стирателей меняли воспоминания всем магглам, которые видели, что было на самом деле, Департамент контроля и надзора за магическими существами чуть не полным составом прочёсывал Сомерсет, но великана мы так и не нашли — полный провал.

— Да что вы говорите?! — возмутился премьер-министр.

— Не буду отрицать, что настрой в Министерстве — хуже некуда, — сказал Фадж. — Кроме всего прочего, мы ещё потеряли Амелию Боунс.

— Кого потеряли?

— Амелию Боунс. Главу Департамента магического правопорядка. Мы считаем, что Сами-Знаете-Кто убил её лично, потому что она была очень одарённой волшебницей, и, судя по всему, дала ему настоящий бой.

Фадж прокашлялся и с явным усилием перестал крутить свой котелок.

— Но это убийство было в газетах, — премьер-министр внезапно остыл. — В наших газетах. Амелия Боунс… Женщина средних лет, жила одна. Жуткое было убийство. О нём столько писали. Полиция была сбита с толку.

Фадж вздохнул.

— Надо полагать, — сказал он. — Убита в комнате, запертой изнутри. Мы-то, со своей стороны, точно знаем, кто это сделал, да это ни на шаг не продвинуло нас к его поимке. А ещё была Эммилин Вэнс, об этом вы может даже и не слышали.

— Ещё как слышал! — возразил премьер-министр. — Это, чтоб вы знали, прямо за углом отсюда произошло. У газет был просто праздник, «нарушение закона и порядка на заднем дворе премьер-министра…».

— И будто нам этого мало, — продолжал Фадж, почти не слушая премьер-министра, — так теперь ещё всё вокруг кишит дементорами, которые нападают на людей то здесь, то там…

В давние, более счастливые времена эта фраза была бы для премьер-министра совершенно непонятной, но теперь он был более осведомлён.

— Я считал, что дементоры охраняют узников в Азкабане, — осторожно сказал он.

— Так и было, — устало ответил Фадж. — Да сейчас не так. Они покинули тюрьму и присоединились к Сами-Знаете-Кому. Не буду притворяться и говорить, что для нас это не было сильным ударом.

— Но, — произнёс премьер-министр с чувством пробуждаюшегося ужаса, — не вы ли мне рассказывали, что эти существа выкачивают из людей надежду и счастье?

— Совершенно верно. И их становится всё больше. Вот откуда этот туман.

Премьер- министр безвольно опустился в ближайшее кресло. От мысли, что по городам и сёлам бродят невидимые твари и сеют среди его избирателей отчаяние и безысходность, ему стало совсем не по себе.

— Послушайте, Фадж, вы должны что-то предпринять! Это ваша обязанность, как министра магии!

— Мой дорогой премьер-министр, неужели вы на самом деле думаете, что после всего этого я мог остаться министром магии? Меня три дня как спровадили! Две недели всё волшебное сообщество голосило, требуя моей отставки. За весь свой период правления я не видел их такими сплочёнными! — Фадж храбро попытался улыбнуться.

Премьер- министр тут же прикусил язык. Несмотря на негодование по поводу своего нынешнего положения, он искренне сочувствовал сидевшему напротив человеку, выглядевшему выжатым лимоном.

— Мне очень жаль, — сказал он, наконец. — Может, я чем-то могу вам помочь?

— Очень мило с вашей стороны, премьер-министр, но уже ничем. Сегодня меня послали к вам, чтобы ввести в курс последних событий, а также познакомить со своим преемником. Вообще-то он уже должен был быть здесь, но, понятное дело, сейчас у него дел хоть отбавляй.

Фадж оглянулся на портрет уродливого коротышки в длинном кудрявом серебристом парике, который кончиком птичьего пера ковырялся в своём ухе. Поймав взгляд Фаджа, портрет сказал:

— Вот-вот будет, заканчивает письмо Дамблдору.

— Удачи, — впервые голос Фаджа звучал язвительно. — За последние две недели я ему дважды на дню писал, но он даже с места не сдвинулся. Если бы он только уговорил мальчишку, возможно, я бы всё ещё… Что ж, может Скримджеру повезёт больше.