ГАРРИ: Альбус… Альбус…
ДЖИННИ: Его здесь нет.
ПРОФЕССОР МАКГОНАГГЛ (
ДРАКО: Как он это делает?
ПЛАКСА МИРТЛ: Он использует вполне милую безделушку.
ГАРРИ: Миртл!
ПЛАКСА МИРТЛ: Упс, ты меня поймал. А я так сильно старалась спрятаться. Привет, Гарри. Привет, Драко. Вы опять были плохими мальчишками?
ГАРРИ: Что за безделушку он использует?
ПЛАКСА МИРТЛ: Я думала, что это секрет, но я никогда не могла скрывать что-либо от тебя, Гарри. Как так получилось, что ты стал красивее с возрастом? И выше.
ГАРРИ: Мой сын в опасности. Мне нужна твоя помощь. Что они делают, Миртл?
ПЛАКСА МИРТЛ: Он пытается спасти того красавчика. Седрика Диггори.
ПРОФЕССОР МАКГОНАГГЛ: Но ведь Седрик Диггори умер очень давно.
ПЛАКСА МИРТЛ: Он был уверен, что сможет… Он очень уверенный, Гарри. Прямо как ты.
ГАРРИ: Он слышал как я говорю с Амосом Диггори… Может ли у него быть… Маховик Времени из Минестерства. Нет, это невозможно.
ПРОФЕССОР МАКГОНАГГЛ: Маховик Времени из Минестерства? Я думали, что все они были уничтожены.
ПЛАКСА МИРТЛ: Разве можно быть таким непослушным?
ДРАКО: Кто-нибудь, пожалуйста, может объяснить что происходит?
ГАРРИ: Альбус и Скорпис не исчезают и появляются, они путешествуют. Они путешествуют во времени.
СЦЕНА ДВАДЦАТАЯ. ТУРНИР ТРЁХ ВОЛШЕБНИКОВ, ОЗЕРО, 1995
ЛЮДО БЭГМЭН: Дамы и господа, юноши и девушки, я представляю вам величайший, невероятный, единственный и неповторимый ТУРНИР ТРЁХ ВОЛШЕБНИКОВ. Итак, кто здесь из Хогвартса?
А теперь поаплодируйте если вы из Дурмстранга.
И теперь поаплодируйте, если вы из Шармбатона.
Французам это нравится.
И они начинают… Виктор, конечно же, акула. Флер выглядит замечательно, отважный Гарри использует Жабросли, умный Гарри, очень умный — и Седрик — ну, Седрик, что за перелесть, дамы и господа, Седрик использует Чары Пузыря чтобы перемещаться по озеру.
Но нет, что это… Седрик Диггори поднимается из воды и, кажется, вне конкуренции. Ах, дамы и господа, у нас нет нашего победителя, но мы, конечно, имеем нашего проигравшего. Седрик Диггори превращается в воздушный шар и этот воздушный шар улетает. Улетает, дамы и господа, улетает. Улетает от задания и из турнира и… Боже мой, он становится неуправляемым, еще фейерверк около Седрика провозглашает: «Рон любит Гермиону», и толпа любит это — ах, дамы и господа, взгляните на лицо Седрика. Это совсем необычная картина, это совсем необычный взгляд, это совсем необычная трагедия. Это унижение, нет никакого другого слова.