Гарри Поттер и… просто Гарри

Рем, у которого последние дни был необычайно усталый вид, ответил:

— Гарри, сегодня полнолуние.

— Ну и… ааааа… понятно.

Мы пробыли у Сириуса больше двух недель, и мне ещё не приходило в голову спросить, что делает Люпин в полнолуние. Хотя, может это и нетактично…

— А Сириус зачем? — спросил мой друг.

— Оборотни — опасны для людей, но не для животных, — сказал Люпин.

Всё-таки он был хорошим учителем и никогда не раздражался, когда приходилось объяснять прописные истины для таких недоумков, как я с Патом.

— Притом, когда Сириус рядом, моё сознание остаётся … почти человеческим.

— Притом, — ухмыльнулся крёстный, — что я превращаюсь не в болонку и могу удержать Луни от… импульсивных действий.

Странно, — подумал я. Люпин и Сириус. Оборотень и анимаг. Скажи мне, что один из них превращается в волка, а другой — в собаку, я, не задумываясь, поменял бы их местами.

— А как же в школе? — не удержался я.

— Ну, в школе наш преподаватель Зельеварения (тут Сириус скептически хмыкнул) готовит специальное зелье, которое позволяет мне не терять голову, — печально улыбнулся Люпин, — у меня сохраняется способность разумно мыслить… тогда я лежу, свернувшись клубком, в своём кабинете — эдакий безобидный волк — и жду, пока луна пойдёт на убыль.

— А почему ты не пьёшь его здесь? — спросил я.

— Я никогда не был силён в Зельях, — ответил Рем, — а готовить его очень сложно.

— А мой конёк — это Превращения, — поддакнул ему Сириус, — ну, мы пошли.

Они вышли за дверь, но через секунду Рем вернулся.

— Просто на всякий случай, — быстро сказал он, — заприте дверь и не выходите из дома. Ладно?

— ОК, — ответил я, встал и честно запер дверь.

Саамах соскользнула с моей руки и исчезла из поля зрения. Ну да, ей-то оборотни не страшны. Другая весовая категория, я бы сказал.

— Гарри, скажи честно, тебя не нервирует, когда по тебе ползает эта штука? — спросил Пат.

— Во-первых, она по мне не ползает. А во-вторых, она забавная.

— Она змея.

Пат сказал это таким категоричным тоном, что было ясно, что он не скоро привыкнет к моей ручной гадюке.

С Саамах я познакомился через два дня после приезда в дом Сириуса. Во время обследования большого, но довольно запущенного и неряшливого сада, я чуть не наступил на бедную змейку.

— Чёрт, — выругался я, перепугавшись не на шутку, — что тебе в другом месте не ползается?

К моему удивлению чёрная змея скользнула вокруг моего ботинка, подняла свою голову и ответила мне:

— Зсссдессь неплохххая охххота.

Голос у неё был тихий и свистящий, но я его прекрасно понимал.

— Правда?

— Зсссдессь много мышшшей.

— Ну, тогда удачной охоты, — пожелал я, всё ещё пребывавшей в лёгком шоке.

— Ссспассибо, — поблагодарила змея и исчезла в зарослях густой травы.

Мои друзья стояли столбами и пялились на меня, как будто у меня внезапно выросла ещё одна голова. Или две. Даже Лу была удивлена, что было большой редкостью.

— И что это было? — спросил Пат.

— Это была змея.

— Я догадался, что не крокодил. Ты что, с ней разговаривал?

Нет, я, блин, песни с ней пел!

— Да, она сказала, что охотится здесь на мышей.

— Так и сказала? — слегка обалдело сказал Пат.

— Да. А вы что, разве не слышали?

— Мы слышали, как ты свистел и шипел, — вставила своё слово Лу, — а змея тебе поддакивала.

Вечером вопрос о моих способностях общения со змеями встал ребром.

— Ты говоришь на парселтонге? — удивился Сириус.

— Я говорю со змеями, — возразил ему я, — но если это так называется… Помню, в одиннадцать, в террариуме, я разговаривал с боа-констриктором. Он мне сказал, что никогда не был Бразилии…

— Боа-констриктор рассказал тебе, что никогда не был в Бразилии? — ошарашено спросил крёстный.

— Ага, — подтвердил я, — ещё ему было жутко скучно.

Я не видел ничего ужасного в общении со змеями. И ещё я не стал рассказывать, как случайно «удалил» стекло в террариуме, в результате чего тот самый боа-констриктор смылся. Хотя, вряд ли он добрался до родины…

— Вообще-то, — начал Рем, — это очень необычный и редкий дар. Чаще всего он передаётся наследственным образом. Лили со змеями не разговаривала.

— Джеймс тоже, — заверил всех Сириус, — помнится, Салазар Слизерин говорил на парселтонге… Но Джеймс вряд ли мог быть его потомком.

Люпин недоверчиво посмотрел на него:

— Что же получается, Лили была в родстве со Слизерином?

— Да почему я вообще должен быть в родстве с каким-то там Слизерином? — возмутился я, — просто я умею говорить со змеями, вот и всё!

Люпин пожал плечами.

— Гарри прав. Просто у него редкая способность.

На том и решили.

А с Саамах я подружился. Она (по её же словам) оказалась необычной змеей. В отличие от своих сородичей, она была заметно короче и не впадала в спячку зимой, что приносило ей, как оказывается, немало проблем. Да, даже у гадюк, как оказывается, не в чести быть не таким, как все. Она оказалась неплохим собеседником, и ей не чуждо было своеобразное чувство юмора. Саамах понравилось обвиваться вокруг моего запястья — Лу к этому быстро привыкла, а вот Пат часто вздрагивал при виде подобного браслета.

* * *