Гарри Поттер и… просто Гарри

Кто-то одобрительно заорал и в гостиной поднялся ещё больший шум. Мне пришлось самому пихать своих подруг в сторону лестницы — они оставались единственными девчонками в мужской компании и стали привлекать излишнее внимание. Гермиона пыталась хмурить брови и изображать грозную старосту, но это никого не проняло — Рон и Кормак МакЛагген наперебой предлагали ей то сливочное пиво, то стаканчик огневиски, то глоточек медовухи… А Лу, и так страдавшая избытком мужского внимания, вообще превратилась в королеву вечера. Вообще-то, это было забавно — кучка парней, образовавших кружок почитателей, прыгала вокруг неё, как стая растревоженных павианов. Но её не так просто было пронять — сначала она витиевато послала одного ретивого пятиклашку, что тот покраснел и отвянул, потом резко сбросила с плеча руку какого-то семикурсника, который ненавязчиво пытался её приобнять.

— Ты что, не видишь, что у меня есть парень? — громко и грозно возмутилась она, хотя как тот несчастный мог это понять в тот момент, я не знаю. Но я знал свою подругу — вот так вот сведённые брови и такое свирепое выражение лица не предвещает ничего хорошего. Лу подняла руку вверх и, клянусь, между пальцами потрескивали электрические разряды.

— Кто будет ко мне приставать, — угрожающе произнесла она с видом надвигающегося урагана, — разом получит между глаз!

Все дружно отошли от неё на шаг, но продолжали пялиться с восхищением. Что и говорить — Лу в тот момент была просто великолепна.

— Ясно?! — для пущей убедительности рыкнула она.

— Всё, милая, успокойся, и прекрати изображать из себя Статую Свободы, — решил я взять инициативу в свои руки и оттащил на безопасное расстояние от её поклонников, попутно прихватив и Гермиону в другую руку, — всё, девочкам пора бай-бай!

— Это у меня от бабушки, — доверительно прошептала мне Лу на прощание.

— Ну зачем ты их увёл?! — возмутился Рон, и от его вопля подскочил Невилл, тихо сопевший до этого в уголке дивана. Видимо, много ему не надо было.

— Нам же теперь будет… будет скучно!

Ага, скучно им будет.

— Скажите, други мои, — проникновенно сказал я, облокотившись о высокую спинку кресла и попытавшись принять внушительный вид, оглядел моих сокурсников, — вы что пили?

— О, прости, Гарри! — вдруг хлопнул себя по лбу Дин, — но мы выпили твой огневиски.

— Какой такой «мой огневиски»? — не понял я.

— Да мы… блин… — продолжал сбивчиво объяснять ситуацию Дин, — у тебя там… на вещах разбросанных лежала бутылка… ну мы и подумали…

— Мы вернём! — поддержал приятеля Финниган.

И тут я вспомнил — утром, в лихорадочных поисках квиддичной формы, я безуспешно перерыл сундук (а она на стуле висела, с вечера сам приготовил, чтобы утром не искать), и наткнулся на давно забытую бутылку из заначки моего папаши и компании. В спешке, видимо, и оставил её на виду. В голове моей сложились два и два, и я почувствовал, как из меня рвётся дикий хохот.

— Мы его развели немного, — доверительно сообщил мне тот самый семикурсник, что попрекал меня за неуважение к факультету, — тут ещё осталось. Давай с нами!

— Да! За победу! — быстро подхватил кто-то.

— Нет, — помотал головой я, — спасибо, я лучше спать пойду. А вы гуляйте, парни!

Едва зайдя в нашу комнату, я зашёлся в диком смехе, вспомнив, как едва хлебнув этого пойла, до вечера ходил, как молодой кобель на выгуле. Четвёрки Мародёров, с их воистину безграничной фантазией, вполне могло хватить ума, чтобы подлить в виски кого-нибудь возбуждающего зелья или что-нибудь в этом роде. Я что-то слышал о том, что алкоголь усиливает действие транквилизаторов — возможно, и здесь этот принцип работает схожим образом.

* * *

…- На самом деле, — непедагогично хихикая, расскажет мне Рем на следующий день, — это неожиданный побочный эффект.

— Побочный эффект? — поднял я брови, — а какой же должен был быть первоначальный?

— Об этом лучше Сириуса расспроси, — посоветовал мне Люпин, хмыкнув, — он тебе расскажет, как они с твоим папой экспериментировали с усилителями алкогольного опьянения.

Да, чего только не узнаешь о своих родителях. Зато каково было зрелище моих похмельных сокурсников по утру, рассорившихся в пух и прах со своими девчонками… Стоит ли говорить, что я не стал им раскрывать страшную тайну о том, что они пили. Рассказал я только своим друзьям, и Лу с Гермионой мужественно взялись за роль миротворцев.

* * *

Экзамены подскочили внезапно — вроде бы, до них была ещё куча времени, а теперь только неделя. Мы (исключая счастливую Лу) полностью утонули в учёбе, забыв обо всех заговорах и волдемортах. Прошёл зачёт по аппарации — Пат и Гермиона сдали его вполне успешно. Мой друг потом признался мне, что Снейп даже поздравил его со столь знаменательным событием. Вид у него был при этом удивлённый (у Пата, не у Снейпа).

И вот однажды во время обеда мне пришла записка.

— Любовное послание? — подмигнула мне через стол Джинни.