Гарри Поттер и суровая реальность

Усадили нас за стол вместе с судьями, разве что вместо Крауча был какой–то не запоминающийся парень, представившийся как Меллоу и сообщивший, что в связи с заболеванием Бартемиуса Крауча, его обязанности временно исполнять поставили его. Виктор вел непринуждённую беседу с Гермионой, девушка постоянно смущалась, но постепенно входила в раж и отвечала всё более естественно, порой начиная спорить из–за какой–нибудь мелочи с ловцом болгар. Каркаров явно был не в восторге от выбора Крама, но влезать в беседу не спешил, вместо этого постоянно косясь на меня и непроизвольно потирая левое предплечье, что, начинает припекать? Флёр продолжала пребывать в дурном настроении — её кавалер окончательно ушел в мир грез и отвечал невпопад, что сильно раздражало Чемпионку Шармбатона, в результате чего девушка была недовольно вообще всем — антуражем зала, ледяными стенами(кстати да, хоть и смотрелось красиво, но вот прислоняться к такой стеночке не рекомендовалось), чересчур «тяжелой» пищей, а главное — наличием в школе этого долбаного «муэрдэ» Пивза, судя по эмоциональности иностранной гостьи, уже успевшего чем–то подгадить девушке. Впрочем, всё это было где–то на периферии восприятия, сам я также развлекал свою спутницу ничего не значащим разговором, хех, как и положено по этикету. Наконец, администрации в лице уважаемых директоров школ надоело точить лясы и они вспомнили, что вообще–то тут бал намечается и вызвали ансамбль. Кхм, что–то я сомневаюсь, что они будут играть вальс — длинные волосы, завязанные в хвосты и косы, нарочито–рваные черные мантии, да они больше напоминали то–ли вымытых панков, то–ли выползших с бодуна рокеров, ну а когда один из музыкантов достал волынку… кажется, у меня дернулся глаз.

— «Ведуньи», — определила мисс Гринграсс, — не классика, но могло быть куда хуже.

— Тогда, не подарите ли мне танец? — встаю и протягиваю девушке руку.

— С удовольствием, — и мы таки пошли открывать бал, как ни парадоксально, но музыканты оказались куда лучше, чем я опасался, даже парень с волынкой умудрялся выводить приличные звуки (тот, кто слышал, как звучит этот инструмент, поймет, что это сделать очень непросто) и медленная грустная мелодия наполнила зал, более того, помимо музыки, были и слова, что–то о любви двух юных волшебников из враждующих Родов, в общем, классические Ромео и Джульетта, необычно, совсем не «Венский Вальс», но весьма и весьма. Как и положено, во время танца разговаривать не запрещалось, скорее наоборот, было бы невежливо молчать, но и серьезных разговоров вести не принято.

— Вы великолепно танцуете, леди, — вести в танце юную мисс Гринграсс действительно было весьма легко и приятно, я даже начал получать некоторое удовольствие от всего этого, хоть и недолюбливаю все эти танцы и приёмы.

— Обучение с пяти лет, мистер Поттер, — сдержано улыбнулась волшебница, — должна отметить, что и ваше мастерство впечатляет, где вы научились такому? — вопрос был весьма заковыристым. Казалось бы, что такого, обычный светский разговор и ничего, выходящего за пределы рамок озвучено не было, вот только благодаря стараниям одного долькомана с недавнего времени каждая собака в магическом мире знала, что Поттер живет у родственников–маглов, а существо, хотя бы немного по развитию означенную собаку превосходящую, могло догадаться, как именно живет, если приезжает в Хог в обносках на пару размеров больше и приличную одежду надевает уже в поезде. И вряд ли с таким уровнем жизни ребенка учили бы чему–нибудь.

— О, это один из маленьких секретов мальчика–который–выжил, у всех есть секреты, мисс Гинграсс.

— Зовите меня Дафна.

— Как пожелаете, леди, но и вы тогда называйте меня Гарольдом, — судя по на мгновению вспыхнувшим и прищуренным глазам, девушка сейчас подтверждала или опровергала какие–то свои выводы.

— Хорошо… Гарольд.