Гарри Поттер и темный блеск

— Он сам к тебе рвется. Но мадам Помфри его не пускает. Она тебя жалеет. Говорит, что тебе надо набраться сил и отдохнуть хоть немного. Нельзя, Гарольд.

— Мне очень надо, — почему–то просящим тоном сказал юноша. Лавгуд с сожалением отрицательно покачала головой, — ну пожалуйста, Луна!

Вырвалось. Девушка с каким–то странным выражением взглянула на него.

— Извини, — пробормотал Поттер, — я не хотел тебя обидеть.

— Меня иногда называли так, — ровным голосом сказала Полумна, — ты знал?

— Нет! Откуда? — чувствуя большую неловкость, заверил ее Гарольд. — Случайно вырвалось. Я как бы по–дружески. Извини, я не буду больше.

— Нет, пожалуйста. Меня еще никто не называл так по–дружески. Только папа.

«О, Мерлин! До чего неуклюже получилось. Но это имя ей действительно идет».

— Так как насчет Люпина?

Лавгуд вынула из кармана осколок зеркала, в котором Гарольд сразу узнал Сквозное.

— Спасибо, Луна! Большое спасибо!

— Меня будут ругать, но я не могу отказать другу.

— Кому? А, ну да. Спасибо.

Гарольд поспешно вызвал Люпина. Ремус обрадовался и сказал, что сейчас придет, даже если для этого ему придется засунуть мадам Помфри в шкаф с боггартом. И действительно. Не прошло и пяти минут, как дверь распахнулась и бывший оборотень с улыбкой шагнул в палату. Правда, Помфри оказалась не шкафу, а шла позади и сердито ворчала. Увидев, что Поттер действительно очнулся, она безнадежно махнула рукой и ушла к себе. Лавгуд тоже поднялась и вышла.

— Ну как ты? — спросил Люпин, присаживаясь.

— Нормально, — торопливо ответил Поттер, — рассказывай давай, что тут у вас? Сколько я был без сознания?

— Двое суток.

— Ничего себе! Что я пропустил?

— Почти ничего. Зализывали раны, какие возможно, и ждали, пока ты очнешься.

— Новостей нет?

— О пропавших в министерстве? Нет. Полная тишина. Никаких следов.

— Версии?

— Никаких. Расспрашивали невыразимцев. Ну тех, которых ты…

— Понятно. И что?

— Ничего. Молчат. Похоже, они сами ничего не понимают. Или не хотят говорить.

— Не навреди…

— Чего?

— Да так, вспомнилось откуда–то. Не хотят навредить. Понимают, что и так все плохо.

— Не вини себя. Ты же не думал, что так обернется. Это же Лорд устроил…

— А я помог. Что ты смотришь? Я в здравом уме. Что с министерством?

Люпин пожал плечами:

— Затоплено с пятого по первый уровень. А нижние этажи — с девятого по шестой — пустые. Мы там все осмотрели, закрыли отдел Тайн изнутри и ушли по каминной сети. Все каминные линии заблокированы и для верности оставлены дежурные.

— Как это? Верх затоплен, а низ нет?

— Там же на лестнице щит мощнейший. Он окаменел. Это ты ставил?

— Это мы вместе с Томом. Хорошо. А невыразимцы где?

— Здесь. Поселились на Астрономической башне. В трубы смотрят ночи напролет.

— И то дело, — проворчал Поттер. Он все хотел задать вопрос о Воландеморте, и все язык не поворачивался.

— Ты это… не спрашиваешь о Том… о Томе Редле… сам, наверное, все помнишь?

— Не все. Рассказывай!

— Мертвый он. Убит. Рана в голове. Прямо в глаз. Заклинание не опознано.

— Он погиб не от заклинания, — сквозь зубы процедил Поттер. — Это ножом.

— Ничего себе! Темный Лорд погиб магловской смертью! Расскажешь?

— Потом как–нибудь. Нож–то не простой, как ты понимаешь. Как поступили с его телом?

Люпин заерзал на стуле:

— Видишь, какое дело. Ты был без сознания, а Малфой настоял, что он, как твой заместитель по работе с чистокровными… в общем выставили тело Воландеморта на всеобщее обозрение, чтобы все убедились, что ты его… того…

— Чтобы маги попрощались со своим кумиром?

— Зачем ты так? Люциус в чем–то прав. Люди должны убедиться, что бояться больше нечего. Что все закончилось. Что можно возвращаться к мирной жизни.

— Ничего еще не закончилось. И Малфой знает об этом. У Лорда еще два хоркрукса.

— Дела… — только и смог сказать Ремус. — И что делать?

— Продолжать поиски. Искать хоркруксы, искать исчезнувших магов. Перепись населения магического мира сделали?

— Нет. Как–то не подумали. А надо?

— Надо. Пусть мне дадут мантию какую–нибудь. Некогда валяться…

* * *

Спустя три дня на поле для квиддича замка Хогварт состоялся всеобщий слет магов. Такое мероприятие не устраивали уже триста лет. Трибуны сделали сплошными и выше обычного в три раза, чтобы поместились все прибывшие.

Это был не совет и не собрание. Мнения магов Гарольд спрашивать не стал. Он выступил, и в краткой речи фактически навязал магическому миру правила жизни на ближайшее будущее:

— Сонорус! Прошу внимательно выслушать и запомнить следующее:

Первое. Министерство магии упраздняется. Избрание формы власти откладывается до выяснения судьбы пропавших магов. Они составляют почти половину взрослого населения нашего мира, и мы не вправе решать за них. В ближайшее время я отправлюсь на их поиски. До моего прибытия руководить магическим миром поручаю совету Эй — Пи. Прошу исполнять его указания и приказы.

Второе. Мы покидаем Лондон и другие крупные города. Места для компактного и рассеянного проживания магов будут обнародованы в ближайшее время. Всем, кому предстоит переселиться, будет оказана помощь.