Гарри Поттер и Теория Вероятности (СИ)

Гарри удивленно заметил в холле Сириуса, он небрежно разговаривал с директорами школ, но все же успел весело подмигнуть крестнику. В большом зале пока не было учеников из других школ. Все расселись по своим местам и с нетерпением уставились на двери. Некоторые даже не заметили огромную коробку, что стояла около места директора. Именно из-за нее Сириус и задержался, отсутствие Крауча на его месте пусть и не повлияло на работу департамента, но вот взаимодействие между отделами существенно разладилось. Почему-то некоторые посчитали, что Блэк не сможет им устроить неприятностей, если те немного запоздают. Сириусу вновь пришлось себе напоминать, что проклинать всех, кто ему не нравится, не самый лучший выход из положения.

Постепенно профессора занимали свои места за столом. С прошлого года основной штат Хогвартса заметно вырос в размерах, стол теперь был по-настоящему огромным, а сегодня были добавлены еще четыре места около кресла директора. Два из них вскоре заняли Сириус и Людо Бэгмен.

— Папа говорил, что Людо едва не уволили, — поделился информацией Рон.

Он уже с нетерпением ждал начала пира, позабыв и о желании спросить оставили ли парни из Дурмстранга мечи дома, забыл о желании поболтать с симпатичными француженками и даже о том, что хотел взять автограф у Крама.

— Из-за той сотрудницы, что никак не могут найти? — предположил Невилл.

— Не-а, — мотнул головой Рон. — Из-за проблем на Чемпионате по квиддичу.

Гарри кивнул. Сириус был порядком зол на Бэгмена, и это просочилось даже сквозь плотно закрытую дверь кабинета. Крауч, быть может, и не стал бы поднимать скандал из-за плохо выполненной работы. Но Сириус не желал с подобным мириться. Именно поэтому стулья двух представителей Министерства стояли на большом расстоянии, и Людо временами бросал в сторону Блэка крайне недовольные взгляды.

Когда все расселись, в Большой зал зашли и представители других школ. Шармбатон расположился за столом Рейвенкло, а Слизерину повезло принимать у себя гостей из Дурмстранга. Драко рассеянно пожимал руку Виктору Краму и старался сделать вид, что не слышит Рона, который с другого конца зала требовал взять ему автограф.

— Твой друг? — улыбнулся Виктор.

Драко тяжело вздохнул и вынужденно признался:

— Можно и так сказать.

— Мне не сложно расписаться, — все так же весело ответил он.

— Ну уж нет, — качнул головой Драко. — Весь смысл автографа в том, что его дали тебе. Так что пусть сам спрашивает.

Виктор расхохотался. С Драко было легко говорить: он немного растягивал слова и поэтому его английский был чуточку понятнее.

— А я автографу предпочту возможность вместе полетать. Хотя нет, нет. Давай с моим другом, а? Это просто верх несправедливости, что в Хогвартсе никому не удается его победить.

Виктор нерешительно улыбнулся. Квиддич он любил, и считал вполне допустимым посоревноваться с кем-то из Хогвартса, пусть они и не смогут победить профессионального ловца. Но что скажет на это Каркаров? Когда ему посмели заикнуться, что основная цель турнира — налаживание отношений со школьниками из других стран, он долго орал. По мнению их директора, они сюда приехали исключительно для того, чтобы показать свою силу.

Ответить Виктор не успел. Дамблдор уже поднялся со стула и начал свою речь. Драко попытался было говорить во время речи директора, но откуда-то со стороны в голову мальчишки врезалась бумажная птичка. Драко развернул ее, горько вздохнул и замолчал, пустым взглядом уставившись на директора. Записка осталась лежать прямо на тарелке и Виктор рассеянно прочитал несколько слов очень разборчивым почерком: “Я тебя слышу. Помолчи, а то Сью бесится”. Хотя Виктор и не знал, кто такая Сью, он легко нашел того, кто записку отправил. За желто-черным столом сидел парень, что как раз сверлил взглядом Драко. Кажется, у них тут как минимум весело. Каркаров говорил, что факультеты враждуют между собой, а тут за пару минут выясняется, что как минимум у этого парнишки есть друзья не только со Слизерина.

Со стороны можно было легко заметить, что ученики Хогвартса легко идут на контакт с иностранными гостями. Если учесть, что их гости получили жесткие указания хранить тайны своих школ, то контраст был особенно заметен. Многие профессора рассеянно размышляли о том, какой напор пришлось бы выдержать гостям, выбери они стол Гриффиндора или Хаффлпаффа, вот уж где дружелюбие и общительность практически невозможно остановить.

Кубок огня обещали представить сразу после ужина, так что пока все были заняты едой и разговорами. Одри и Гермиона безошибочно называли французские блюда: они обе не единожды бывали во Франции в последние годы. Большинство пробовали необычные кулинарные шедевры с любопытством, только Рон недоверчиво тыкал ложкой в молюсков, что Гермиона недрогнувшей рукой выложила ему на тарелку.

— Я не буду это есть! — брезгливо произнес он. — Оно противное на вид.

— Не говори ерунды, Рон Уизли, — недовольно произнесла Гермиона. — Это очень вкусно. Просто попробуй.

— Оно ужасно, — возразил парень под приглушенные смешки однокурсников.