Гарри Поттер и Теория Вероятности

Темная Ложа не занималась политикой, ее представители не гонялись по свету за любым проявлением незаконной магии, они не карали единичных отступников. Скорее маги этой организации присматривали, чтобы не творилось чего-то уж совсем масштабного, да иногда изымали сомнительные книги и опасные артефакты. О существовании Темной Ложи знали немногие, все остальные лишь распространяли сплетни об ужасных магах, что устроили свое государство на острове в Средиземном море. Но Крепость была скорее школой и библиотекой, иногда — убежищем. Политикой темные не любили заниматься. За долгую историю любой темный род успел выяснить основной закон магического мира: если что случится, обвинят во всем представителей темных родов.

— Ладно. Я уже почти привык, что ты не особенно стремишься к общению со своими темными коллегами, — нарушил недолгую тишину Бенедикт. — Хотя и не понимаю этого. Но тогда как планируешь искать остальные крестражи? Есть хоть какие-то идеи?

— Никаких. Вероятно, одним крестражем может быть диадема Ровены Равенкло.

— Она ведь была темной ведьмой? — легко вспомнил Бенедикт.

Основатели Хогвартса были известны и за пределами Великобритании. Они создали немало по-настоящему удивительных вещей. Ровена и Салазар были потомками британских темных родов, Годрик и Хелена — светлых. Близкое сотрудничество высших магов разного профиля, если можно так выразиться, породило необычный взгляд на артефакторику в целом.

— Да, темной, — кивнул Сириус. — А что?

— Дети у нее были? Заклинание кровного поиска могло бы найти семейный артефакт.

— С чего ты решил, что диадема — родовой артефакт?

Бенедикт хмыкнул:

— Темная ведьма не привязала артефакт к своей крови? Ты слишком мало общаешься с темными.

Сириус задумался, отложив схему для расчетов ритуала. О детях основателей почти ничего не известно. Рейвенкло — это род самой Ровены. Перси накопал в книгах, что у нее был равный брак с магом из Ирландии, и детей было двое. Старшая, Елена, должна была унаследовать род матери, а как звали младшего, мальчика?

— В Хогвартсе есть привидение Серой Дамы, — он так задумался, что сказал это вслух.

Тут же порывисто направился к другому столу, написать Нарциссе, чтобы та расспросила призрак Елены Рейвенкло, но замер на полпути. И почему у Северуса и Нарциссы медовый месяц именно сейчас? Интересно, МакГонагалл сильно удивится, если к ней в два часа ночи зайдет поболтать бывший ученик?

— Выглядишь так, будто собираешься что-то натворить, — усмехнулся Бенедикт. — Я начинаю понимать твоих сестер: иногда кажется, будто тебе семнадцать, а не тридцать пять.

— Еще один, будто мне остальных ворчунов мало, — раздраженно произнес Сириус, возвращаясь к недоделанной схеме. — Насчет Ровены узнать сразу не смогу. Нужно поднимать справочники чистокровных, либо спрашивать у одного не особенно болтливого призрака.

Бенедикт безразлично пожал плечами. На его взгляд, спешка только все портит. Он предпочитал все делать медленно, выполняя все необходимое с полной самоотдачей. Но в семействе Блэков царил хаос. Здесь все нужно было срочно, немедленно, и времени в обрез, даже если это не так. Видимо, эта скорость, некоторая взбалмошность, была семейной чертой, просто у Сириуса она особенно выражена.

— Кроме диадемы есть еще идеи? — продолжил разговор Бенедикт.

Он вносил данные в таблицу, что почти его не отвлекало. Осталось лишь выяснить в какое время будет лучше всего проводить короткий ритуал, который извлечет осколок души из темного артефакта. Расчеты, подобные этим, считались несложными: практически школьный курс, только с поправкой на темную магию.

— Не знаю. Почти уверен, что змея, — сказал Сириус. — Змея была с Волдемортом еще во время первой войны, сейчас ее также видел Крауч. Слишком разумна и слишком привязана для обычной змеи.

— Он змееуст? Если да, то это может объяснить привязанность. Если змея — проклятый маг, или застрявший в своем образе анимаг, или потомок какой-то нечисти…

— Слишком предана. Он существовал как бесплотный дух в лесах Албании Мерлин знает сколько времени…

Они замолчали. Бенедикт заполнял схему, заняв место Сириуса, Блэк внимательно смотрел за его действия, чтобы исключить случайные ошибки. Схема, быть может, и легкая, но ошибиться из-за невнимательности можно всегда.

— Три у тебя, — начал считать Бенедикт. — Предполагаемые диадема и змея — четыре и пять. Остается два.

Блэк вздохнул и все же признался:

— Не уверен, что их будет именно семь. Мне кажется, что он хотел убить Гарри, чтобы создать седьмой крестраж. Накануне Северус варил ему своеобразное зелье… Я проверил в книгах, оно используется для восстановления после различных темных ритуалов, которые маг направляет на себя. И в бухгалтерских книгах Малфоя, которые теперь тоже немного мои, Ремус нашел в статье расходов покупку крови тибо.

Бенедикт кивнул.

— Его кровь мало где используется, но один из возможных ингредиентов в ритуале для расщепления души.