Гарри Поттер и Три Пожилых Леди (СИ)

— У них другая беда, мистер Бутройд. Я, знаете ли, иногда читаю внукам сказки. Тамошние злодеи обычно очень говорливы. Ну там знаете — долго распинаться перед главным героем, прежде чем убить его. И в связи с этой милой деталью не могу решить для себя: этот мистер Локхарт — светлый или темный? Он достаточно непрофессионален для первого и, без сомнения, с лихвой говорлив для второго. А цвет оппонента, видите ли, лучше знать заранее — это помогает понять, чего от него ожидать.

— Давайте сойдемся на том, что мистер Локхарт — сложная и неординарная личность. Гарри? Гарри?!

Гарри сидел, уткнувшись лицом в стол, на скатерти, почти скрытое лицом, расплывалось мокрое пятно. Мальчик плакал.

— Хм, молодой человек, — тогда-еще-лейтенант Бутройд, как помнила Шарлин, был гениальным воспитателем и, помимо вежливого разноса, имел в своем арсенале достаточное количество приемов, чтобы превратить кучку бестолковых, полных энтузиазма юнцов и юниц в смертельно опасных воинов. И да, он сталкивался и со слезами, и с истериками — слишком плохо шли у них дела поначалу, слишком много было потерь и поражений, — Ваше огорчение делает несомненную честь Вашему интеллекту. Ты очень умный мальчик, Гарри, за всю свою службу я почти не встречал людей, способных по одной оговорке сделать выводы, достаточные для того, чтобы вот так вот расстроиться. Но не мог бы ты поделиться этими выводами со всей компанией? Вместе мы сумеем тебе помочь.

Гарри поднял голову, он действительно плакал.

— Мне… Мне не нравится это прозвище, сэр. Совсем не нравится, — Гарри помолчал, потом как будто бросился головой в холодную воду, — если они говорят обо мне как о «Мальчике-Который-Выжил», значит… Значит, я должен был умереть?!

— Определенно да, Гарри, определенно да. Ставлю свою ферму против шляпы мисс Стрит, что это так.

— Я не приму Вашу ставку, майор. Моя шляпа мне слишком дорога. Но ведь это еще не все, Гарри?

— Наверное, это было до того, как меня спрятали у дяди и тети. И наверное… Наверное, тогда же убили моих папу и маму, — слезы снова полились из зеленых глаз.

— Ты молодец, Гарри. Знаешь… Если бы мой агент — настоящий агент — не расплакался, узнав такое — разумеется, когда вокруг только и исключительно друзья или же в одиночестве, в подушку, — я бы счел его непригодным к работе. Мне не нужны машины для добычи сведений или… активных действий. У тебя доброе горячее сердце, Гарри.

Майор приобнял мальчика. Теперь тот не дергался при каждом прикосновении — редкие объятия пожилых леди и грубовато-ласковая ухокрутительная терапия МакФергюссона за несколько месяцев приучили его, что прикосновения не обязательно связаны с неприятностями. Гарри молчал еще минуты две, потом поднял голову.

— Миссис Кейн, я могу рассказать, что я еще понял. Это же… тоже урок?

— Вся жизнь — урок, мистер Поттер. И только уча этот урок каждый день, каждый час, каждую секунду, Вы сможете выживать и дальше. Мне хотелось бы, чтобы Ваше выживание продлилось бы лет до ста-ста двадцати, как у прочих волшебников.

========== Волшебники и друзья ==========

— Я ВОЛШЕБНИК?! Я не мутант, а волшебник?

— Упс. Девочки, кто проговорился? Насчет мутанта?

— Никто, мисс Стрит. Просто «этих» вы называли мутантами. Я подумал, что если они меня прячут, то я такой же, как они. И значит, тоже мутант.

— Ииии?

- … А если они не мутанты, а настоящие волшебники, то значит и я тоже! Вот это да! Мисс Стрит, леди, мистер МакФергюссон, так если… значит, вы тоже волшебники?!

— В какой-то степени, Гарри. В меру наших скромных сил. Но вот ты — безо всяких оговорок. Теперь ты понимаешь, что такое «это»?

— Ага! Значит, это было такое волшебство!

— Именно. Но впрочем, ты собирался еще что-то рассказать?

— В общем… Вы сами говорили, что если несколько необычных событий происходят в одно время, да еще и с одними и теми же людьми, или друзьями, или… родственниками, то скорее всего они связаны. Вот я и подумал. Я Мальчик-Который-Выжил. При этом выжил я до того, как меня спрятали, а то никто об этом не узнал бы. Значит, это было перед тем, как меня принесли к Дурслям. И еще. Меня принесли со шрамом на лбу, я же читал документы. И он тогда еще не зажил. Из него текла кровь. Значит, скорее всего этот шрам совсем недавний. И, наверное, он должен был меня убить, но не убил.

— Не сам шрам, Гарри, а что-то, что его тебе оставило.

— Ага. Слушайте, а это же наверное тоже было волшебство? Только злое. Потому врачи и не знали, что с ним делать?

— Блестяще, курсант Поттер, блестяще. Продолжайте.

— Ну… И меня отдали Дурслям сразу после этого. А до того я жил с папой и мамой. Но их тогда убили. А я выжил, — Гарри снова заплакал, ему не мешали. Через несколько минут он опять успокоился и потянулся к чаю с печеньем. Поднял глаза, встретился взглядом с остальными, — и, наверное, меня спрятали от тех, кто хотел меня убить? То есть эти… которые стирают память — они не враги? Они друзья?