Читаем Гарри Поттер и узник Азкабана полностью

Гарри Поттер и узник Азкабана

Гарри взял письмо. Адресовано ему. Он разорвал конверт и завопил:

– Это от Сириуса!

– Что?! – возбужденно закричали Рон с Гермионой. – Читай вслух!

Дорогой Гарри,

Надеюсь, ты получишь мое письмо до приезда к дяде с тетей. Не знаю, как они относятся к совиной почте.

Мы с Конькуром скрываемся – не буду говорить где, на случай, если этот совенок попадет в чужие руки. Уж не знаю, надежен ли он, но ничего лучше я не нашел, а он горел желанием получить работу.

Кажется, дементоры продолжают меня искать, но здесь не найдут. Я покажусь на глаза паре-тройке муглов подальше от «Хогварца», чтобы с замка сняли охрану.

Кое-что я не сумел тебе сказать во время нашей короткой встречи. Это я прислал тебе «Всполох»…

– Ха! – воскликнула Гермиона с видом триумфатора. – Видите? Я же говорила, что это от него!

– Да, но он не был заговорен! – ехидно отозвался Рон. – Ой! – Крошечный совенок, радостно ухавший у Рона в кулаке, цапнул его за палец, считая, видимо, что так полагается нежничать.

Косолапсус отнес мой заказ на почту. Я назвался твоим именем, но велел взять деньги из моего сейфа 711 в «Гринготтсе». Считай это подарком на дни рождения за все тринадцать лет, что прошли без крестного.

Я бы хотел извиниться за то, что, кажется, напугал тебя в прошлом году, когда ты сбежал из дома. Я только хотел взглянуть на тебя перед тем, как двинуться на север, но, наверное, смотрелся я страшно.

Прилагаю еще кое-что – мне кажется, следующий год в «Хогварце» будет повеселее.

Если понадоблюсь, пришли весточку. Твоя сова меня найдет.

Скоро напишу еще.

Сириус

Гарри с нетерпением заглянул в конверт. Там лежал еще один листок пергамента. Он пробежал текст глазами, и счастливое тепло разлилось по телу, будто он залпом выпил целую бутылку горячего усладэля.

Я, Сириус Блэк, крестный отец Гарри Поттера, настоящим разрешаю ему посещать Хогсмед по выходным.

– Думбльдору этого будет достаточно! – сказал довольный Гарри. Он снова посмотрел на письмо. – Погодите-ка, тут еще постскриптум…

Может быть, твой друг Рон захочет оставить себе этого совенка – это же моя вина, что он лишился крысы.

Рон вытаращил глаза. Микроскопическая птичка восторженно ухала.

– Оставить? – неуверенно повторил он.

Он внимательно посмотрел на совенка, а затем, к величайшему удивлению Гарри и Гермионы, сунул его под нос Косолапсусу.

– Ты как считаешь? – спросил Рон у кота. – Настоящий?

Косолапсус заурчал.

– А этого достаточно для меня, – радостно сказал Рон. – Беру.

Всю дорогу до Кингз-Кросс Гарри читал и перечитывал письмо Сириуса. Он сжимал его в руке, даже когда они с Роном и Гермионой прошли через барьер на платформе 9¾. Дядю Вернона Гарри увидел сразу. Тот стоял как можно дальше от мистера и миссис Уизли и подозрительно на них посматривал. Когда миссис Уизли обняла Гарри, худшие дядины опасения оправдались.

– Я позвоню насчет чемпионата! – заорал Рон вслед Гарри.

Тот уже простился с ним и с Гермионой и катил тележку с сундуком и Хедвигой к дяде Вернону, который поздоровался с племянником в своей обычной манере.

– А это еще что? – рыкнул он, глянув на конверт у Гарри в руке. – Если еще какое-нибудь разрешение, чтобы я подписал, то заруби себе…

– Это не разрешение, – весело ответил Гарри, – это письмо от моего крестного.

– Крестного? – фыркнул дядя Вернон. – Нет у тебя никакого крестного!

– А вот и есть, – задорно отозвался Гарри. – Он был лучшим другом моих родителей. Он, правда, осужден за убийство, но удрал из колдовской тюрьмы и теперь в бегах. И он все равно мне пишет… интересуется, как я живу… всем ли доволен…

На дядиной физиономии нарисовался ужас, а Гарри широко ухмыльнулся и, грохоча совиной клеткой, направился к выходу с вокзала, навстречу лету, которое будет гораздо счастливее предыдущего.