Гарри Поттер, неучтённый фактор и всё остальное. Часть третья. Месть мага (СИ)

Трибуны квиддичного стадиона, между тем, заполнились практически до отказа. Помимо учеников всех четырёх школ, места на них заняли родственники британских студентов, министерские чиновники, дипломаты рангом помельче. Мне показалось, что на одной из трибун я разглядел белокурую шевелюру Лавгуда, и слегка удивился. Ксено тоже входил в Попечительский совет, ему явно полагалось место в нашей ложе, что ж он так?

— Почему Ксено не с нами? — шёпотом спросил я Драко.

— Утром прислал сову, — отозвался тот, — сказал, что неважно себя чувствует и сегодняшний день проведёт дома.

— Да? — удивился я и обратил внимание Драко на характерную макушку. Тот быстро поднёс к глазам омнинокль и нахмурился:

— Ты прав, это он.

Драко повернулся к Люциусу и прошептал ему на ухо несколько слов. Ответил ли ему Люц, я уже не расслышал — над полем появилась иллюзия золочёных длинных труб и зазвучала бравурная музыка. Началось торжественное открытие Турнира Четырёх волшебников.

Затем иллюзия труб растаяла, но музыка продолжала звучать, и под неё на поле стали выходить представители школ. Первой прошла команда Шармбатона, большинство в которой составляли девушки в красивых небесно-голубого цвета приталенных жакетах и коротких юбочках, с золотым аксельбантом на правом плече и гербом школы слева. Форма немногочисленных юношей была тёмно-синей и состояла из брюк, жилета и белой рубашки с галстуком-бабочкой, но тоже с аксельбантом и гербом, вышитым золотыми нитями. Ученики Шармбатона не просто так шли — они наколдовывали по пути разлетающихся сине-золотых бабочек, скачущих по воздуху единорогов и парящие распускающиеся цветы. Зрелищно и не слишком затратно магически. Команда сделала круг по стадиону и вернулась на свои места.

Следующими были ученики Дурмстранга. Погода была не по-осеннему тёплой, поэтому никаких лохматых шуб на них не было. Форма дурмстранговцев была тёмно-красной, с чёрной отделкой и серебряными пуговицами, фасоном она напоминала белогвардейскую форму времён гражданской войны, высокие сапоги, начищенные до нестерпимого блеска, прилагались опционально. Среди дурмстранговцев я заметил нескольких девушек, которых можно было отличить от парней разве что по фигурам и чуть более длинным волосам. Дурмстранговцы шли слаженно, двигаясь, словно один человек, и периодически подбрасывали и ловили свои длинные посохи самыми замысловатыми способами. Перед тем, как сесть на свои места, они показали что-то вроде гимнастической пирамиды, скрестив свои посохи и заставив их светиться, так что получилось светящееся подобие Кубка Огня.

Эпичненько. И вообще — физическая форма у дурмстранговцев на высоте, это и в киноне было заметно.

Третьим на поле вышел Колдовстворец, и тут я почувствовал, как у меня самым некультурным образом отвисает челюсть. Нет, меня ввели в ступор не парни в красных косоворотках, картузах и сапогах с голенищем гармошкой… лихо идущие вприсядку. И не девушки с длиннющими, чуть ли не до земли, косами, в розовых сарафанах с узором «китайский огурец» и кокошниках, лихо наяривающие на балалайках «Светит месяц, светит ясный…» И не колесница в виде матрёшки, в которой лихо восседала девочка лет восьми в белом платочке и синем платьице с прутиком в руках. Этим прутиком она погоняла запряженных в колесницу трёх здоровенных бурых медведей, которые умудрялись не просто топать в темпе, а ещё и пританцовывать в такт. Добил меня ещё один медведь, спокойно топавший сзади всей команды на задних лапах и тащивший в передних большой ящик с крупной надписью латинскими буквами: «Vodka».

Это было последней каплей, и я откровенно заржал, наслаждаясь ситуацией, которую все остальные, похоже, воспринимали вполне серьёзно. А мне было весело — так потроллить все мыслимые стереотипы насчёт русских — это надо было постараться.

Команда Колдовстворца обошла стадион и перед тем, как сесть на свои места, тоже отмочила фокус. Все, даже медведи, вскинули правые руки и лапы вверх и сделали какой-то замысловатый жест. Команду окутало сияние, рассеявшееся спустя минуту… а когда оно рассеялось, косоворотки и сарафаны сменились на куртки-косухи и джинсы, косы — на модные причёски, балалайки стали крутыми гитарами, на медведях появились кожаные жилетки с заклёпками и ошейники с шипами. И та самая девочка в синем платьице громко завела первые строки «Дыма над водой» на безупречном английском, а следом за ней грянули гитары.

Такого когнитивного диссонанса присутствующие явно не ловили никогда в жизни… Мне же понравилось — голос у девочки был низковатый для её субтильной внешности — альт, низкий, сильный и чистый. Было такое чувство, что малышка способна перекричать весь заполненный квиддичный стадион безо всякого «Соноруса».

— Вам понравилось, Лорд Поттер? — спросил меня Кащеев. — Как у моей младшей внучки с произношением?

— Безупречно, — искренне ответил я, — и с произношением, и с исполнением.

— Как и у вас, — невозмутимо отозвался Кащеев. — Слухи не врали, вы действительно неплохо говорите по-русски… и вполне себе поняли, что хотели показать мои студенты. Бывали в России?