Гарри Поттер, неучтённый фактор и всё остальное. Часть третья. Месть мага (СИ)

После этого я склонился над Лавгудом, бесцеремонно отодвинув Кащеева, и все звуки и краски исчезли. Я отчётливо увидел, что молния, вылетевшая из Кубка, ударила в магическое ядро, начав обрывать и сворачивать каналы. Если бы это произошло с ребёнком, он бы выжил однозначно, но точно стал бы сквибом. Но Ксено-то взрослый маг! Для него это может быть смертельно! А что будет с Луной, которая и так осталась без матери, если она потеряет ещё и отца? Нельзя медлить, нельзя…

Я положил правую руку на лоб Ксено, левую — на солнечное сплетение, сосредоточился и призвал Грань. О том, как могут воспринять это окружающие, я даже не думал. Главное было — спасти придурка Ксено, который только что чуть не оставил свою дочь круглой сиротой.

Тёмная энергия послушно стала собираться под моими руками, я направлял её в ядро Ксено, заставляя его пульсировать. Тёмная энергия неслась по каналам, ведущим от ядра, не давая им ссыхаться и сворачиваться, она словно склеивала появившиеся на них глубокие трещины, через которые Лавгуд терял магию… Постепенно каналы начали приобретать здоровый вид, те, что успели свернуться полностью — восстанавливались. Я тихо бормотал себе под нос заклятье Тёмного Исцеления, молясь только о том, чтобы у меня хватило резерва залечить всё. Да, мой магический резерв велик, я вполне могу оперировать большими объёмами магии, но повреждения, нанесённые Кубком Лавгуду, были почти фатальными. Не будь он сам так силён — погиб бы на месте.

От Грани потянуло острым холодом, в кончики пальцев вонзились ледяные иглы. Так… Кажется, у меня вступил в действие последний резерв. Если его не хватит — моё магическое ядро начнёт выкачивать само себя. Именно поэтому так редко применяют заклятие Тёмного Исцеления — оно опасно не для больного, а для самого целителя. Это заклятие способно излечить практически всё, кроме окончательной смерти, но маг, запустивший его, уже не сможет прерваться. Пока не излечит пациента или не выгорит сам.

Холод стал медленно подниматься от кончиков пальцев к фалангам, положение было критическим, но тут я почувствовал, как мне на плечо легли две ладони и в Ксено через меня хлынули целых два потока магии. Разной, но однозначно тёмной. Боль и тошнота отпустили мгновенно, кончики пальцев стали тёплыми, а исцелённое магическое ядро Ксено засияло золотистым светом. Уфф…

Я отнял руки от больного и обрёл способность вновь воспринимать окружающую действительность. Точнее обрёл бы, если бы мне не прилетела крепкая плюха. Узнаю меткую руку Неистового Иппи…

— Ой! — взвыл я. — Больно же!

— Больно? — зарычал разъярённый Сметвик. — Это ещё не больно! Ты ещё своё получишь, Лорд недоделанный! Какого лысого драккла ты сунулся к нему один? Этот… этот… этот дракклов придурок был практически мёртв, ты не вытянул бы его в одиночку даже с твоим Даром!

— Почему недоделанный? — обиделся я. — Очень даже доделанный… Папа с мамой старались, а ты дерёшься, Иппи…

И стал заваливаться набок, теряя сознание.

— Эх, врезать бы ему ещё разок, — раздался мечтательный голос Кащеева, — так ведь последние мозги вышибешь…

— Какие там мозги? — рявкнул Сметвик, подхватывая меня на руки. — Один сплошной Гриффиндор!

И это было последнее, что я разобрал, прежде, чем окончательно отрубиться.

***

Когда я открыл глаза, то первое, что увидел — белый потолок с дурацкой лепниной в виде пухленьких ангелочков, дующих в раковины, размахивающих чем-то похожим на капустные кочаны и гонявшихся друг за другом с самыми зверскими выражениями лиц. Эта мизансцена настолько сбила меня с толку, что я не сразу сообразил, где нахожусь. Медленно повернув голову, я узрел окно, заботливо задёрнутое белыми же занавесками, деревянную тумбочку, заваленную какими-то свёртками, и увлечённо читавшую толстую растрёпанную книгу симпатичную незнакомую девушку в бордовой мантии со значком — скрещённые палочка и кость. Уфф…

Девушка оторвала взгляд от книги и радостно вскрикнула:

— Лорд Поттер! Вы пришли в себя?

— Видимо, да, — ворчливо отозвался я, чувствуя себя так, словно в глотке поселилась, как минимум, пустыня Гоби. — Мунго?

— Мунго, Мунго, — радостно затараторила девушка. — Я — медиведьма-стажёр Абигейль Паркс. Главный целитель Сметвик велел сразу же дать ему знать, когда вы очнётесь… Хотите пить?

Я кивнул, и медиведьма, наполнив небольшой поильник, поднесла его к моим губам. Хотелось запротестовать, но сил пока не было. В теле ощущалась страшная слабость и лёгкость — словно у готового взлететь воздушного шара, надутого гелием. Сделав несколько глотков, я просто из сил выбился, хотя в остальном стал чувствовать себя лучше.

— Ну, вот, — ласково сказала медиведьма. — А теперь зелье… Самое лучшее, его сам Лорд Принц варил.

Ох, не сомневаюсь… Мне ещё и от него нахлобучка будет… и от крёстного… и от всех Блэков…

Мне очень захотелось уйти в астрал, но, увы, зелье Сева, как всегда, было безупречным. Сил прибавилось сразу же, причём настолько, что я ощутил слабое желание что-нибудь съесть.