Гарри Поттер, неучтённый фактор и всё остальное. Часть третья. Месть мага (СИ)

Так вот, после того, как я окончательно пришёл в себя, Лавгуд заявился в мою палату, встал на колени и громко и чётко принёс мне извинения за неподобающее поведение и признал Долг Жизни. Мне осталось только руками развести и принять — в случае моего непризнания Ксено снова поймал бы магический откат, а учитывая то, что он и так оправлялся от последствий заклятия, этот откат его бы точно добил.

К тому же, на Лавгуда я не сердился. Умело наложенное заклятие в сотни раз усилило его тревогу за судьбу дочери, которая и так была для него после гибели жены единственным светом в окошке, оттого он и пошёл на эту авантюру с правом отмены.

Мы поговорили, выяснили все шероховатости и вполне поняли друг друга. Кстати, когда я спросил, почему он не сообразил, что право отмены не сработает, потому что я уже не студент Хогвартса, Ксено ответил:

— Если честно, я не знаю, Гарри… Я ведь прекрасно знал историю Кубка. Да, он мог выбрать любого потомка Поттеров или Гампов, но только с тем условием, что они являются студентами одной из школ, участвующих в Турнире. В противном случае, в прежние времена, когда Рода Поттеров и Гампов были весьма многочисленны, Кубок мог вообще выкинуть имя несмышлёного младенца или беременной женщины, если они обладали наиболее высоким потенциалом. Так что это ограничение действует без осечек.

— Но всё-таки, ты прекрасно знал, что я не студент.

— Но этого не знал тот, кто накладывал заклятье, — резонно ответил маг. — И не стал меня спрашивать о том, что полагал само собой разумеющимся. А я ему не сказал. Я ненавижу принуждение во всех формах, Гарри, и, вероятно, старался бороться с заклятьем. Жаль, что это не увенчалось успехом и закончилось полной глупостью.

— Ему? — переспросил я, — Значит, ты всё-таки что-то помнишь?

Лавгуд пожал плечами:

— Увы, но нет. Просто по статистике с наибольшей вероятностью это мог быть мужчина. Но воспоминаний нет, даже Сметвик с Лордом Принцем сдались. Я хотел бы помочь тебе, да и сам не прочь отомстить этому… заклинателю… но не знаю, как.

— Вообще-то есть у меня одна мысль, — заметил Гиппократ Сметвик, вошедший в палату и услышавший последнюю фразу Ксено. - Мне удалось установить, что заклятие было наложено не более месяца назад. Значит тебе, Ксено, нужно вспомнить этот месяц поминутно — где бывал, с кем встречался. А на месте встреч с этим… магом образуются лакуны. Вот их мы и будем заполнять.

— А разве вы, когда проводили сеанс легилименции, этого не заметили? — поинтересовался я.

— Гарри, если с Ксено поработал очень хороший окклюмент, уровнем выше нашего, мы ничего и не должны были заметить, — вздохнул Сметвик. — Поэтому искать придётся, опираясь на другие источники. Записи о встречах, дневники, деловые письма…

— Дневников я не веду, — заметил Ксено. — Но записи о встречах и деловые письма… кхм… стоит поискать. Во всяком случае, я уверен в одном — в мой дом имеет доступ весьма ограниченный круг лиц, значит, это произошло вне дома.

— Но на всякий случай тебе стоит подумать, кому ты мог открыть доступ и в дом, — настаивал Сметвик. — Легилименты такого уровня могут быть весьма… убедительными.

На том и порешили. Мне не нравилось, что наш неведомый противник оказался столь силён, но, честно говоря, я радовался, что Ксено совершил свой поступок под влиянием чужой воли, да ещё и пытался с ней бороться. Не хотелось думать плохо об этом маге…

А ещё меня неожиданно зашёл навестить Владимир Кащеев. Он весьма нелестно отозвался о моей способности искать приключения на свою филейную часть, но куда более благосклонно — о Даре Тёмного Целителя.

— Девять из десяти придурков твоего уровня подготовки точно отдали бы концы даже с моей и твоего учителя помощью, — мрачно буравя меня взглядом заявил он. — Но тебе повезло, ты оказался десятым. Магия тебя щедро одарила, так что будь достоин её Даров. И научись сопротивляться инстинкту целителя и верно оценивать ситуацию. А то выгоришь сдуру — а меня или твоего достойного учителя может рядом не оказаться, понял?

— Понял, — вздохнул я. — Признаю за собой Долг Жизни, господин Кащеев…

— Я не для этого тебя вытаскивал, — проворчал некромант. — Мне этого не нужно.

— Мне нужно, господин Кащеев, — отрезал я.

— Хорошо, — согласился Кащеев. — Тогда Владимир.

— Что? — удивился я.

— Глупым мальчишкам, которые вешают на себя Долг Жизни передо мной, да ещё могут стать моими потенциальными учениками, я позволяю звать себя по имени, — хмыкнул Кащеев, и, на моей памяти, впервые улыбнулся. Кстати, улыбка его удивительно красила, делая куда моложе.

— Возьми, — неожиданно сказал Кащеев и протянул мне выточенный из кости ключ. — Клянусь, что этот подарок сделан от чистого сердца и не несёт вреда ни тебе, ни твоим близким.

— Это что? — удивился я.

— Мне бы триста лет назад такая штучка пригодилась, — проворчал некромант. — Когда будет совсем плохо — ну просто край — ты её оземь брось. Появятся варианты…

— А уточнить нельзя? — спросил я, бережно принимая дар. Я что — идиот, отказываться от подарка сильнейшего некроманта?