Гарри Поттер, неучтённый фактор и всё остальное. Часть вторая (СИ)

Остальные гриффиндорские первокурсники тоже не ударили лицом в грязь. Фэй где-то раздобыла старинное платье с широкой юбкой и плоёным воротником и всем зловеще заявляла, что изображает Екатерину Медичи, королеву-отравительницу, заканчивая своё заявление таким зловещим смехом, что наши книззлы начинали дыбить шерсть на загривке и шипеть. Падма и Парвати нарядами не заморачивались вообще, обе нарядились в роскошнейшие сари, причём Падма заявляла, что изображает жену Рамы Ситу, а Парвати — национальную героиню Индии Лакшми Бай*. Именно поэтому к наряду Парвати и прилагалась самая настоящая сабля, что в конечном итоге и спасло Дадли жизнь. Но обо всём по порядку.

Кстати, если учесть, что Лакшми Бай была предводительницей восстания индийцев против англичан, то Парвати очень тонко потроллила местное общество. Впрочем, в уме обеих достойных представительниц Рода Патил я не сомневался никогда.

А вообще, самым прикольным на Гриффиндоре, по всеобщему мнению, был костюм Ли Джордана, который нарядился ни кем иным, как самим Бароном Субботкой**. Чары превратили подвижное лицо бессменного квиддичного комментатора в скалящийся череп, а фрак, шёлковый цилиндр и сигара в руке органично вписывались в образ. Даже дреды Ли были к месту — как выяснилось, Барона Субботку часто изображают именно с такой причёской.

В общем, народ пировал, веселился, а после ужина намечался парад костюмов с вручением призов. Но, как и в каноне, пир был прерван самым зловещим образом. Народ как раз лакомился десертом, когда в зал, оглашая окрестности пронзительными воплями влетели все четыре факультетских призрака. Кровавый Барон зловеще разбрызгивал серебряную кровь, Серая Дама заламывала руки, Толстый Монах выглядел так, словно его вот только что ошеломили хорошим ударом дубины по голове, отчего его съехавшие к носу глаза вращались. Что же касается Почти Безголового Ника, то его голова то и дело падала набок, как крышка у старинной пивной кружки.

Сначала все решили, что это просто подготовленное призраками Хэллоуинское выступление и рассмеялись, но в потусторонних голосах звучал столь неподдельный ужас, что все замерли.

Подлетев к столу преподавателей, Кровавый Барон громко заявил:

— Тварь! Потусторонняя Тварь вырвалась из Бездны и идёт сюда! Спасайтесь!

После этого демарша все призраки просто растворились в воздухе, а запертые двери Большого Зала сотряс мощный удар. Конечно, можно было предположить, что это балуется Хагрид, если бы сам Хагрид не сидел за столом вместе с преподавателями и не таращился на дверь с выражением полнейшего изумления.

— Тихо! — скомандовал Дамблдор. — Деканы, соберите свои факультеты!

Четыре декана тут же встали из-за столов, и вокруг них сгрудились перепуганные дети. Точнее, перепуганы были только самые младшие — первый и второй курсы. Третий и четвёртый уже почитал себя бессмертными и готовы были выйти на битву с чудовищем, но старшекурсники быстро загнали всех внутрь круга и вытащили палочки.

— Деканы! — снова скомандовал Дамблдор. — Откройте аварийные выходы и препроводите факультеты в гостиные! Активируйте на гостиных Защитные чары, оставьте младших на старших и старост, чтобы те поддерживали порядок, и возвращайтесь!

Все четыре декана замахали палочками и в четырёх углах зала открылись четыре двери, незаметные прежде. Как мне потом объяснил Ник, это было что-то вроде порталов, ведущих прямо в гостиные факультетов. Старосты быстро стали строить учеников в колонны и те, под присмотром деканов, отправлялись прямо в гостиные. Впрочем, при наличии перепуганных малышей не обходилось без накладок и сумятицы. Деканы следили за эвакуацией, тщательно пересчитывая детей, а дверь продолжала содрогаться под сильнейшими ударами, но пока держалась.

Ник, пропустив вперёд других, постарался остаться в Большом зале, чтобы проследить за эвакуацией остальных наших друзей. К тому же, у него были кое-какие мысли насчёт природы Твари, рвущейся в зал. Ник убедился, что Гермиона вместе с Лавандой благополучно исчезли в портале, и стал искать глазами Дадли и Невилла. Оба мальчика не выглядели особо испуганными, а Боевой Жаб Ванюша на плече Невилла надулся как шар и всем своим видом показывал, что все здешние Твари ему на один зуб. Ник уже успокоился было, но вдруг заметил, как в общей сумятице из стены вновь возник Толстый Монах. Самое странное было в том, что, казалось, его никто не замечал, кроме директора. Тот на мгновение бросил взгляд на Монаха, но потом вновь перевёл его на дверь, сжимая палочку в руке.

Всё дальнейшее произошло настолько быстро, что Ник еле-еле успел сориентироваться — Толстый Монах метнул в Невилла что-то вроде тонкой серебристой сетки, и мальчик сначала замер, как и Жаб Ванюша на его плече, а потом стал медленно сползать по стене. Растерявшийся Дадли попытался подхватить Невилла, но проклятый Монах схватил его за руку и метнулся куда-то в сторону, в нишу, за доспехи.

Ник был потрясён. Бесплотные призраки не могли проделать этакого фокуса, к тому же всё происшедшее видел только он один.