Гарри Поттер, неучтённый фактор и всё остальное. Часть вторая (СИ)

Мистер Пек явно хотел послать Перси по адресу, известному в народе как «на хутор бабочек ловить», но Спраут, Флитвик и Макгонагалл чуть ли не хором заявили:

— Почему бы и нет? Мистер Пек, тогда с нашей стороны отпадут всякие вопросы.

Невыразимец достал уже знакомую мне рамку и нехотя пояснил принцип действия. И тут же весь Гриффиндор выстроился в очередь и начал подходить к преподавательскому столу, засовывая правые руки в рамку. Стоит ли говорить, что у всех гриффиндорцев были с собой зачарованные бусины из кости пятинога? Причём здесь пятиног? Дело в том, что это крайне редкое животное, и все части его тела раньше использовались при изготовлении артефактов из-за одного его крайне интересного свойства — уловив даже слабый отпечаток магии, они словно впитывали его в себя и многократно усиливали. То есть с их помощью создавались редкие и сильные разновидности Скрывающих артефактов. Когда я отдал немного своей, безусловно, Тёмной магии некроманта бусинам, то они мгновенно усвоили её и усилили, скрывая магические отпечатки тех, у кого эти бусины оказались. Вот и всё, не бином Ньютона.

Но лица Бруствера, Боунс и мистера Пека надо было видеть… Когда к столу стали подходить все представители благородного и светлого факультета, а камни на артефакте раз от разу наливались багровым цветом. Под конец, когда к столу подошёл я, камни вообще стали почти чёрными, но на это уже никто не обратил внимания.

— Я прошу прощения, — ехидно спросила Макгонагалл, — скажите, мистер Пек, у нас что, Гриффиндор — факультет некромантов? Вы хоть сами-то в это верите?

— Может быть, — тут же вставил свои пять копеек Флитвик, — вы арестуете весь Гриффиндор? Кстати, уверяю вас, что никто из них вчера после отбоя школу не покидал и на Хогсмидское кладбище не отлучался. Вчера как раз было моё дежурство, так что я готов за это поручиться. К тому же, мои слова может подтвердить мистер Филч. Студент Кавендиш был единственным, кто остался ночевать в Хогсмиде, но, поскольку он совершеннолетний и у него там проживает родня, я дал ему это разрешение.

— Думаю, что вам нужно ещё поработать над этим артефактом, мистер Пек, — участливо сказала Спраут. — А теперь, поскольку данный артефакт не может считаться веским доказательством виновности декана Джонс, то что у вас остаётся? Показания двух несовершеннолетних студенток? Мисс Аббот, мисс Боунс, скажите, вы можете поклясться, что видели именно декана Джонс, а не кого-то под Оборотным зельем?

Две перепуганные девчонки дружно замотали головами.

— Вот видите, — заключила пришедшая в куда более доброе расположение духа Минерва Макгонагалл, — и эти показания не могут считаться безусловным доказательством. Простите, но неужели наш доблестный Аврорат арестует бедную беззащитную девушку только из-за неких слухов и сплетен? Или вы, заместитель Главного Аврора Бруствер, сейчас пошлёте за подкреплением, чтобы забрать в ваши застенки всех гриффиндорцев?

Гриффиндор дружно зааплодировал. Мгновение спустя к нему присоединились все остальные факультеты, даже Слизерин. Честно говоря, я восхитился Макгонагалл. Не ожидал от старой кошки, не ожидал… И откуда что взялось?

Бруствера перекосило. Вроде бы со всех сторон выигрышное дело стремительно стало превращаться в фарс, и исправить это было уже невозможно. Он что-то тихо скомандовал аврорам, и они отошли от профессора Джонс.

И тут отмерла Боунс, которая доселе безмолвно наблюдала через свой монокль за этим спектаклем:

— Думаю, нам стоит принести извинения администрации и преподавательскому составу школы Хогвартс и откланяться, аврор Бруствер.

— Министр будет недоволен… — пробормотал Кингсли едва слышно. Большинство студентов не услышали этих слов. Но я услышал. И увидел, как сверкнула глазами Боунс, вновь став той женщиной, которую я, хоть и заочно, уважал. Ответ её тоже был тихим, но резким:

— Вы облажались, аврор Бруствер. И я очень жалею, что мне пришлось участвовать в этом фарсе. Повторяю, нам стоит принести свои извинения и откланяться.

Кингсли посерел от злости, но попытался сделать хорошую мину при плохой игре. Увы, даже на это у него не осталось времени, ибо неожиданно двери в Большой зал открылись, и взорам всех желающих предстал Его Совершенство Люциус Малфой собственной влиятельной персоной с самым ледяным и надменным выражением лица, какое только можно было себе вообразить. Его сопровождал невысокий полноватый мужчина в дорогущем костюме с кейсом в руке — явно один из Малфоевских адвокатов. Замыкала процессию Рита Скитер в строгих очках и элегантном деловом костюме, с блокнотом и Прытко Пишущим Пером наперевес.

Кингсли от этого явления потерял дар речи, а Лорд Малфой, узрев открывшуюся картину, ехидно улыбнулся, вежливо поприветствовал всех собравшихся и жизнерадостно заметил:

— Как замечательно! У меня как раз есть несколько вопросов, которые я хотел бы прояснить, как член Попечительского Совета… и как неравнодушный гражданин Магической Британии. Прошу прощения, директор Макгонагалл, до меня дошли некие сведения, которые я жаждал бы обсудить…