Гарри Поттер: возвращение ушедших (СИ)

Кентавры развернулись и медленно скрылись между деревьев, словно растворились. Вороной фыркнул, но последовал за другими.

Кира, слушая разговор Северуса с кентаврами, забыла о своем гневе, поглощенная тупой ноющей болью в груди. «Как они могут бросать ему такие обвинения? Несправедливо. Жестоко. Он же совсем, совсем не такой». Снейп повернулся к ней. Она увидела потухшие холодные глаза на совершенно бесстрастном лице.

— Пойдем, — глухо сказал он и первым двинулся вперед по тропе.

Кира шла на полшага сзади. Он держался, как обычно, прямо. Плечи расправлены. Но походка стала тяжелой, усталой. Как бы ей хотелось поддержать его. «Но как это сделать, чтоб не ранить еще сильнее? Обнять, признаться в своих чувствах? Может счесть за жалость, и это будет ужасно. Сказать, чтобы не принимал близко к сердцу? Но разве ему не виднее, что принимать к сердцу? Заговорить на постороннюю тему? Бестактно. Ведь очевидно, что ему не до праздных бесед. Сказать, что не верю ни единому слову лживого Бейна?..»

В этот момент что-то жесткое колючее вцепилось ей в плечи.

— Северус! — тихо вскрикнула Кира.

Он обернулся мгновенно.

— Иммобулюс, — капкан разжался, огромная волосатая восьминогая туша рухнула на землю.

— Редукто! Ступефай! Петрификус! — молнии, летящие из палочки Снейпа разбрасывали гигантских пауков, приближающихся к Кире. Она ошеломленно огляделась вокруг. Казалось, их сотни. Обернулась к Северусу и сиплым от ужаса голосом крикнула:

— Сзади!

Но поздно. Четыре сильные мохнатые лапы уже сковали его по рукам и ногам, не давая колдовать.

— Какой тепленький! — хрипло проворковал паук. — Куда это ты уползаешь? — захихикал он, перехватывая добычу снизу. Северус, извиваясь, соскользнул вниз по толстому паучьему брюху и оказался в недосягаемости для смертоносных хелицер. Но ненадолго. Монстр начал опутывать его паутиной. — Тепленький, вкусненький, — мурлыкал паук, но вдруг тоненько заверещал и ослабил хватку.

Снейп упал лицом в мокрую прелую листву, моментально разорвал путы и выполз из-под паука. На земле валялась одна членистая лапа, а черная синеглазая волчица выплевывала из пасти вторую именно в тот момент, когда ее поперек живота хватал еще один голодный хищник. Северус откатился в сторону от надвигавшегося на него гиганта, направил на схватившего волчицу паука палочку. Кира вернулась в человеческую форму и, уменьшившись при этом в объеме, выскользнула. Ее преследователь поймал красный Ступефай прямо между восемью глазами и отлетел назад, смяв сородича. Северус, воспользовавшись мгновением, когда возле Киры образовалось свободное пространство, метнулся к ней, схватил и трансгрессировал из-под самых педипальп раздосадованных пауков.

— Акромантулы! — воскликнула Кира, едва они в вихре из лесной подстилки оказались недалеко от лагеря анимагов.

— Я думал, их уничтожили или изгнали из леса, — тяжело дыша сказал Снейп.

— Нет. Им отвели небольшую территорию в самой глуши. И запретили выходить! Это далеко отсюда, — Кира возбужденно размахивала руками. — Их не должно было здесь быть!

Волчица ошарашенно уставилась на Северуса. Большие, перепуганные синие глаза отразились в ошеломленных черных. Внезапно на лицах чудом спасшихся мужчины и женщины появились робкие подобия улыбок. Это стало катализатором. Заражая друг друга, они рассмеялись. Отсмеявшись, поняли, что держатся за руки.

Северус пристально всмотрелся в блестящие от выступивших слез глаза Киры. Инцидент с акромантулами перечеркнул и обесцветил тягостные переживания встречи с кентаврами. В конце концов, это был всего лишь один из скроенных как по одним лекалам разговоров с теми, кто не желал смотреть на него иначе, как на законченного подонка. Он давно привык не обращать на них внимания. Обвинения Визенгамота и те не произвели на него такого гнетущего действия, как слова копытных. Почему? Хотел бы он знать. Но это уже в прошлом. Глядя на Киру, Северус ощущал нечто совсем иное. Он вспоминал рваные фрагменты ее мыслей, которые долетали до него, когда он, удрученный, шагал в засаду акромантулов. Ярко проплыла перед глазами ощетинившаяся черная волчица, бесстрашно бросившаяся на схватившего его монстра. На душе стало тепло. А потом и эти воспоминания куда-то делись. Остались только доверчиво и безмятежно раскрытые глаза Киры. Он взял ее лицо в ладони, отводя падающие ей на глаза пряди мокрых волос. Она глубоко вдохнула через приоткрывшийся рот. Совершенно не отдавая отчет своим действиям, Северус медленно наклонился и припал своими губами к ее и ощутил забытое, нежное, трепетное…

Кира не шелохнулась. Ее от корней волос до кончиков пальцев охватила сладостная истома. А самые яркие ощущения сосредоточились на губах, в груди и внизу живота, накатывали и усиливались, как волны прибоя. Она была так поглощена своими впечатлениями, что не решалась шевельнуться, чтобы не вспугнуть чудесное мгновение.

Он осторожно оторвался от нее, отстранился. Кира открыла счастливые глаза.

«Северус, что ты творишь?» — была первая мысль, посетившая внезапно опустевшую голову.