Читаем Гарсоньерка полностью

Гарсоньерка

Ах, любовь! Ты всюду зовешь меня..Ко всем на свете я тебя ревную.Как мотылек беспечный вновь и вновьНа свет твоего огняСквозь дождь и ветерЯ куда-то лечу!Знай, мой избранник:Во сне и наявуЯ лишь одним, лишь одним тобой живу!Жить хочу, любя!Пусть ко всем тебяРевную я, ко всем тебя ревную я!ПРИПЕВ:Пусть ревность сердца не жалеет, пусть мучает их и томит!Не верю в любовь, от которой тлеют!Ну что за любовь, если страсти тлеют?!Любовь, ты должна быть такою,Чтоб все бушевало в крови!Чтоб ревность и страсть не давали покоя —Ведь это приметы любви!Страсть души, которой ты манишь всех,Теперь дороже мне всего на свете.Но не спеши, избранник, не спешиТы праздновать свой успех:Тебя я тоже ревновать научу!ПРИПЕВ:Пусть ревность сердца не жалеет, пусть мучает их и томит!Не верю в любовь, от которой тлеют!Ну что за любовь, если страсти тлеют?!Любовь, ты должна быть такою,Чтоб все бушевало в крови!Чтоб ревность и страсть не давали покоя —Ведь это приметы любви!………………………………..Чтоб ревность и страсть не давали покоя —Ведь это приметы любви!

Я чувствовал, что ее тело начинает расслабляться, и тут Лисандра задала вопрос, окончательно убедивший меня в том, что я не ошибся.

– А твоя жена тебя не ревнует? Ей все равно, что ты танцуешь с другими женщинами? Что целыми днями переходишь от одной женщины к другой?

– Странный вопрос, Лисандра, это же моя работа.

– «Это моя работа» – ничего не значащие слова. «Это моя работа». Наша работа – это и мы сами тоже. Ответь мне, Пепе.

– Нет, моя жена не ревнует. Во всяком случае, она никогда не говорила мне об этом.

– Может, она просто в этом не признается? Думаешь, ты хорошо знаешь жену? Думаешь, она выкладывает тебе все свои мысли как есть? Ты прекрасно знаешь, что это невозможно, что между людьми так никогда не бывает. Давай честно.

– Хорошо, давай честно. Я никогда не задавался вопросом, ревнует ли она.

– Вот как? До чего ты эгоистичен! Что ж, тогда я задаю тебе этот вопрос. Есть ли у твоей жены причины тебя ревновать?

Ее рука крепко сжала мою руку, я понял, что Лисандра не отступится, и решил отделаться шуткой:

– Ты знаешь, сколько мне лет? Моей жене уже нечего опасаться.

Но на Лисандру ничто не действовало, пытаться убедить ее было так же бесполезно, как пытаться шутить. Поток ее мысли был неостановим.

– Возраст ничего не значит. И потом, ты уже много лет ведешь занятия, значит, было время, когда ты не мог ответить так, как сейчас, потому что в том возрасте ты не мог спросить: «Знаешь, сколько мне лет?» Ну поклянись мне, что никогда не подумал плохого, танцуя с другой женщиной. Поклянись, что с тобой такого никогда не случалось.

Я подумал о Мариане – и не смог поклясться. Но мы продолжали танцевать. Останавливать ее было нельзя – все равно что захлопнуть крышку еще не доигравшей музыкальной шкатулки, загнать под крышку еще летящие, еще кружащиеся фигурки. Я захотел ее разговорить и теперь должен был дослушать. Она не унималась:

– Вот видишь, Пепе, даже ты об этом думал.

Перейти на страницу: