Гас

— Прости, — шепчу я. Но, когда я поднимаю руку, она берет ее и притягивает обратно, тем самым давая мне свое разрешение. Не думая ни секунду, я принимаю его. В этот раз я полностью просовываю руку под футболку так, чтобы и пальцы, и ладонь касались ее кожи. Теперь мы оба дышим чуть чаще. Она выглядит расслабленной в моих руках, но я чувствую каждый ее вдох — медленный и размеренный. Опти так делает лишь когда концентрируется на чем-нибудь.

Я снова медленно глажу ее по животу пальцем, очерчивая нижнюю часть груди. Ее дыхание становится прерывистым и мой член моментально твердеет. Я знаю, что она это чувствует. Напряженная головка больно упирается в эластичную преграду. Отодвигаюсь, но она протягивает руку, хватает меня за бедро и вжимает в себя.

Я не могу сдержать хриплый стон, когда ее задница упирается в мой пах. Это одновременно и облегчение, и возбуждение. Чувствую ее вздох под моей рукой. Она со мной. А потом, просто потому что это так приятно, несколько раз трусь об нее бедрами. Господи, я, должно быть, умер и попал в рай.

Не хочу его покидать. Никогда.

Ее рука скользит вниз, пока не натыкается на ягодицу и сжимает ее. Мои бедра продолжают медленно вжиматься в ее. Когда она поднимает майку и направляет мою руку к свой груди, я ни секунды не сомневаясь, обхватываю ее и аккуратно сжимаю, а потом кручу сосок между указательным и большим пальцами.

Он твердеет под моими прикосновениями, и она стонет.

О, черт. Этот стон просто убивает меня. Она — самая сексуальная женщина на земле.

Я не могу больше сдерживаться, поэтому шепчу ей: "Мне нужно прикоснуться к тебе".

Опти кивает и это больше, чем разрешение, — это согласие.

Опускаю руку к трусикам и дразню ее пальцами, отчего вся нижняя часть ее тела приходит в движение. Я отвечаю на ее мольбу и спускаюсь ниже. Опти раздвигает ноги навстречу мне. Она такая мокрая. Несколько раз круговыми движениями поглаживаю клитор, а потом погружаю в нее пальцы. Каждое проникновение она встречает своими бедрами.

— Гас?

— Да? — Голос, погруженный в эмоции взаимного притяжения, звучит слабо и глухо.

— Я хочу, чтобы ты поцеловал меня. — Ни разу не слышал, чтобы ее голос был так пронизан страстью. Меня охватывает зависть к каждому, чьи уши слышали его до меня.

Никогда в жизни я не хотел ничего большего. Вытащив из нее пальцы, сдвигаюсь, чтобы она могла перевернуться на спину. Подперев голову, скольжу взглядом по ее телу.

— Ты такая красивая. — Слова прозвучали так тихо, что я даже не уверен, слышала ли она их.