Гаспар-гаучо. Затерявшаяся гора

– Почему так? – спросили в один голос Чиприано и Людвиг, с удивлением прислушивавшиеся к странному монологу. – Чем тебе мешает солнце?

– Тем, что оно появилось не вовремя.

– Да в чем же дело?

– Нас могут увидеть, а это совсем не желательно. Представьте, что на холме разгуливает или ждет свидания какой-нибудь индеец… Ба, что за чушь я несу! Без бинокля он ничего не разберет, а до этой штучки тобасы еще не дошли… Но место слишком открытое, и возможны встречи. Укроемся до темноты, вот здесь лучше всего.

Всадники направились к группе деревьев, обсуждая положение. Судя по рассказам старого вождя, они находились в окрестностях священного селения тобасов. Все сводилось к тому, когда и откуда удобнее проникнуть в становище. Поведение старого кацика было весьма подозрительно, но Людвиг все еще верил в дружбу Нарагваны и был убежден, что вождь, узнав об убийстве бледнолицего друга и похищении его дочери, не откажется наказать виновных, даже если бы они принадлежали к его собственному племени.

Людвиг предлагал въехать в индейский «город» открыто, положиться на великодушие Нарагваны. Чиприано, наоборот, советовал действовать осторожно.

Гаучо, один из преданнейших друзей Нарагваны, также в нем усомнился. Наконец осторожность следопыта взяла верх, и он потребовал, чтобы выждали под прикрытием, пока не стемнеет.

Спешились и сели возле лошадей, не разводя огня. Говорили шепотом. В роще было тихо. Только верещали макаки на верхушке самого большого дерева.

Глава XLII В становище тобасов

Мрак завладевал Чако. Огромный красный диск повис над горизонтом. Своеобразный холм, господствовавший над становищем тобасов, отбрасывал тень на равнину, на много миль к востоку. Окружавшие озеро пальмы отражались в блестящей, как зеркало, воде, изредка морщившейся от набегавшего ветерка. В озере плавали большие утки и черные лебеди, а по берегу и на островках бродили розовые фламинго, журавли-солдаты и другие голенастые птицы.

Мир и тишина в становище тобасов. У тольдо играют дети, на порогах сидят молодые девушки, погруженные в различные занятия: одни плетут из волокон пальм корзины, другие – циновки или гамаки. Женщины готовят на жаровнях ужин или выжимают мед из сот диких пчел, принесенных только что вернувшимися в тольдерию охотниками.

Группы мужчин стоят на площади, около малокка. Всадники загоняют стада в коррали. Тобасы – племя скотоводческое, и рогатый скот – овцы и козы – считаются их главным богатством. Они пополняют его воинственными набегами на территорию враждебных племен или бледнолицых. Охота также входит в круг их любимых занятий, но наивно, конечно, называть их дикарями. Выходцы из Перу, бежавшие в эпоху, когда «детей Солнца» истребляли Пизарро и его конквистадоры, привили индейцам зачатки своей древней цивилизации. Многие перувианцы укрылись в Чако от жестоких испанских завоевателей, и от них тобасы и другие племена научились ремеслам. Индейцы прядут, ткут и окрашивают ткани не хуже европейских кустарей. Они владели многими техническими навыками и довели до высокого совершенства искусство вышивки перьями, так восхищавшее грубых солдат Кортеца и Пизарро.

В Южной Америке этим чисто индейским искусством занимаются многие племена, но все они уступают тобасам Гран-Чако.

Во главе тобасов стоит кацик. Временами эта должность переходит по наследству от отца к сыну, но в большинстве случаев кацика выбирают воины и вожди по своему усмотрению.

Связанной с этим неуверенностью и страхом за переизбрание объяснялась тревога Агвары, вернувшегося в становище с пленницей Франческой Гальбергер. Прошло уже три дня, но Агвара не мог успокоиться. Он сделал все, чтобы скрыть от племени события, соединенные со смертью отца девушки, но кое-какие подробности все же стали известны. Табосы знали, что естествоиспытатель пал от руки убийцы. Подозревали бледнолицего Вальдеца – на основании сообщения, сделанного Агварой старцам племени, собравшимся на совет в малокку. Но Франческу Агвара отнюдь не объявил пленницей, объясняя ее пребывание в становище тем, что невежливо сразу отослать ее домой.

– Это я сделаю при первой возможности, – заявил коварный Агвара старейшинам, потребовавшим у него отчета.

Франческа была поручена заботам Шеботы – знахарки, пользовавшейся в племени большим авторитетом, но всецело подпавшей под влияние Агвары. Не осмеливаясь взять пленницу в свое тольдо, молодой вождь рассчитывал, что время и Шебота поработают на него.