Гастроль в Вентспилсе

Тедис никак не мог приноровиться к подачам партнера. Как ни старался, но отбитый шарик всякий раз взлетал высоко над сеткой, и Рудису оставалось лишь вгонять его в любой угол стола. Надо было перехватить инициативу, гасить с подачи, но Тедис не чувствовал в себе уверенности, боялся пойти на риск. С самого начала сета Тедис был загнан в глубокую оборону. Он старался изо всех сил, отразил несколько «гасов» подряд, в прыжке достал несколько обманных мячей, иногда заставлял попотеть и партнера. Однако победа Рудиса не вызывала сомнения. От полного разгрома Яункална спас только приход Янки.

— Мендерис не вылезал из своего чулана. Даже обеденный перерыв просидел там.

— Что ж, прекрасно. Спасибо тебе!

Братья Морозовы вписали добытые сведения в аккуратно разграфленную таблицу. Оказалось, что почти все танкеры ходят, можно сказать, как по рельсам: от порта налива до порта слива, выкачивают нефть и — за новым грузом. Разница была лишь в том, что некоторые отправлялись на Кубу, оттуда в какой-либо из средиземноморских портов и лишь потом домой. В таком далеком рейсе, конечно, нельзя было точно определить день и час прихода. Зато европейским линиям была свойственна точность часового механизма, особенно в летнее время, когда штормит редко.

Тем не менее, ни одно судно по понедельникам не швартовалось и не снималось с якоря. Зато каждую субботу в Вентспилс приходил большой танкер «Булдури», а вечером в воскресенье брал курс на Гамбург с двадцатью тысячами тонн нефти.

Одновременно с Яункалном это заметил также и Янка. И теперь он торжествующе воскликнул:

— Вот, кто возит «Сикуры», точно вам говорю! По воскресеньям комиссионка барахло не принимает, а в понедельник матросики уже тю-тю! Они оставляют товар другим, а через неделю приходят за своими тугриками.

Столь же конкретным было и донесение Герберта Третьего. Наболтав продавцам что-то туманное насчет какого-то пари, он провел целую серию экспериментов — проверил семь «Дзинтаров» и ни в одном не обнаружил на шасси названия страны и завода изготовителя. Только шестизначные цифры. Не довольствуясь таким результатом, он копнул глубже и на некоторых деталях обнаружил буквы, обозначающие серии, но как на зло это были буквы, по начертанию совпадающие с русским и латинским алфавитом — «А», «В», «К», «Р». Продавец, видя, как старается парень, тоже заинтересовался и принес со склада два экспортных «Дзинтара» с другими диапазонами коротких волн. В одном они обнаружили то, что Герберт так долго искал:

«DZINTAR. MADE IN USSR».

Затем подошел директор и сказал, что эти из самой первой партии, от которой осталось лишь несколько забракованных экземпляров. Теперь фирму и «Знак качества» ставят только на корпусе.

Трудно сказать, дошел ли до ребят смысл этого открытия. Яункалну же стало ясно, что границы дела угрожают изрядно расшириться. Чем дальше, тем казалось менее вероятным, что случилось недоразумение: скорей всего Рената Зандбург невзначай наткнулась на тонко разработанную и с размахом проводимую жульническую махинацию. Ей, как слепой курице зернышко, подвернулось, быть может, единственное слабое звено в цепи — та мелкая небрежность, которая подводит даже самых изощренных преступников.

Надо бы радоваться, но Тедису Яункалну было не по себе. Он далеко не был уверен, что ему удастся распутать этот клубок без помощи опытных товарищей. Разумно ли было кидаться в бой в одиночку? Но какой смысл сейчас докладывать дежурному по милиции? Все равно раньше понедельника никто ничего не начнет, ведь это не убийство, не разбой, когда надо бросаться по горячим следам. Но также важно и не терять времени понапрасну. Надо верить в свои силы; добровольные помощники не должны заметить, что их предводитель мнется в нерешительности. Надо учиться у старухи Зандбург, не признающей никаких сомнений и препятствий. Интересно, какие новости она принесет сегодня...

Информация тетушки Зандбург хорошо вписывалась в общую картину. Оба владельца «Сикур» горячо рекомендовали приобрести японский транзистор — работает отлично. Янсон даже предложил показать как тщательно, чисто по-японски он сделан. Противную актрису пришлось полчаса уламывать, но потом и она сдалась. Ни в одном, ни в другом радиоприемнике Зандбург даже с помощью лупы не могла углядеть надпись «Дзинтар».

* * *

Артур Румбиниек жил неподалеку в четырехэтажном каменном доме довоенной постройки. Квартиры в нем были трех- и четырехкомнатные — бывшие господские апартаменты; во дворе же стоял флигель с убогими однокомнатными жилищами для трудового люда, с ходом через кухню и удобствами на лестничной галерее.

— Зайду поболтаю с дворничихой, на собраниях в домоуправлении всегда сидим рядом, — сказала тетушка Зандбург и вошла в парадное.

Яункалну с Рудисом дверь открыл сухощавый, довольно высокий мужчина. Протирая очки, он вопросительно глядел на пришельцев.

— Товарищ Румбиниек дома? — спросил Яункалн.

— Стоит перед вами.

— Не может быть!