Гастролёр

«А обжиться — значит, найти себе в данном месте какое-нибудь занятие, но какое?» — размышлял я, подолгу засматриваясь на тихое, бирюзовое, теплое море. Если честно, оно нравилось мне здесь больше всего. Потом я решил подстричься налысо, а то мои рыжие кудри вызывали разнузданное ржание аборигенов. Ко мне постепенно привыкали. Я тоже постепенно осваивался и даже ходить начал подобно местным — медленно и не торопясь. Думать тоже стал протяжно и мутно. Это были первые симптомы сплина — глубокой тоски.

Я привыкал к ловушке.

Один раз не водолаз

Мужик идет по улице, смотрит — на балконе сидит блондинка.

Он говорит: «Привет!»

Она отвечает: «Привет».

— Я поднимусь?

— Давай!

Он поднимается, и на лестничной площадке его трахают в задницу два амбала. На другой день он идет по той же самой улице и видит ту же самую блондинку на том же самом балконе.

— Привет.

— Привет.

— Я поднимусь?

— Давай!

И на той же самой лестничной площадке те же два амбала трахают его в ту же самую задницу.

На следующий день, на том же самом месте.

— Привет.

— Привет.

— Я поднимусь?

— Давай!

— А те двое там?

— Сегодня нет.

— Тогда до завтра.

Как-то вечером, возвращаясь слегка навеселе в уже родной «Гранд Палас», я заметил дохловатого, явно не местного парня европейско-семитского типа, который тусовался около небольшой лавки, торгующей однодневными экскурсиями на яхтах к коралловым островам. Здесь же давали напрокат ласты, маску и трубку. Парень вяло заговаривал с прохожими, зазывая их воспользоваться услугами «фирмы» или, на худой конец, купить у него ракушку или кусочек коралла.

«Похоже, это и мои ближайшие перспективы, как только закончатся деньги, — подумал я. — Надо бы, кстати, узнать, как по-английски звучит фраза „купите ракушку“. „Месье, же не манж па сис жур“ и „гебен зи мир биттэ брот“ я уже знаю».

Парень, заметив, что я притормозил, тут же оказался возле меня. То, что я стоял в самых дешевых шортах и майке, его не спугнуло.

Каким же родным оказался его акцент!

— Да не парься ты, говори по-человечески, — предложил я ему.

— Ты что — русский? Откуда? Как здесь? — оторопел он.

— Ну так, типа, занесло по случаю, — ответил я. Не рассказывать же ему про короля. — А ты, похоже, тут уже прижился, при бизнесе, смотрю?

— Не! Это так, клиенты нужны, просто, — слегка смутился он. — Меня Юлий зовут. Для этих чукчей Джул, — кивнул он в сторону офиса. — Иначе они выговорить не могут. Я, считай, местный, тут уже полгода ошиваюсь. Меня все здесь знают.

— А меня «эти» Эб зовут, так что можешь и ты так же, раз местный.

Познакомившись таким образом, мы решили сходить куда-нибудь перекусить. Мое придворное кафе показалось Юлию слишком дорогим.

— Что, бывает дешевле? — не поверил я.

— Конечно! Оно же для туристов! А нормальные люди питаются совсем в других местах. Кухня национальная, естественно, но вкусно. Пойдем, покажу.

Он по-быстрому свернул работу, сдал на хранение ракушки и повел меня в «правильное место», которое находилось здесь же за углом на небольшой тёмной улочке и выглядело как распивочная времен застоя, только под открытым небом и с большим количеством закусок. Здесь стояли пара столов с лавками и прилавок с газовой плитой, на котором в больших алюминиевых мисках были разложены лепешки и всевозможные компоненты для создания блюд. Здесь были рис, лапша, картошка, какие-то бобы, обжаренный ливер, овощные салаты в масле, многочисленные соусы-подливки и несколько небольших ящиков-клеток, из которых доносилось сдавленное кудахтанье куриц и курлыканье голубей, своим «ароматом» перебивающих запахи еды.

— Можешь выбрать, и тебе тут же приготовят, — сказал Юлий, заметив мое удивление.

— И голубя, что ли?

— Ну, а чего? Та же курица, только пожёстче, поменьше и не очень вкусная. Хочешь — возьми.

Прогуливаясь по Халаибу, я, естественно, неоднократно натыкался на подобные заведения, но просто как-то стремался туда зайти. С Юлием же мои опасения, в основном санитарно-гигиенического характера, немного рассеялись, но на всякий случай для первого раза я решил целиком положиться на его вкус.

— Как оно тут? — поинтересовался я, пробуя кебду с рисом и тахинным соусом.

— Уж, всяко, лучше, чем в России! — уверил меня Юлий. — Там у вас нищета и бандиты… не прожить, а здесь я уважаемый человек: дайвер.

— Я тоже не Иванов и ничего, — заметил я. — Чем занимаешься-то?

— Дайвингом и занимаюсь. Дайв мастер я в дайвинг-центре! — гордо сообщил он.

— Дай кто? Дай чем? Дай в чем? — переспросил я.

— Ну, с аквалангом ныряю.

— Тоже дело, а зачем?