Гаттак

— Я вынужден настаивать, — все тем же противным сладким голосом ответил Боров. — Дело не терпит отлагательств.

Словно в подтверждение слов директора, клирики сделали пару шагов по направлению к Гаттаку. Тот оценил ситуацию: клирики вооружены, предохранители с автоматов сняты, пальцы на спусковых крючках. Что бы ни затеял Боров, он был настроен решительно и действовал сейчас с позиции силы. Гаттак, напротив, был не вооружен, ничем не прикрыт и не имел никакой возможности покинуть здание.

— В чем меня обвиняют? — решил потянуть время разведчик, прикидывая варианты.

Нет, он не рассчитывал прямо сейчас сбежать из школы. Для начала ему необходимо было добраться до Виоллы, но она уже наверняка под усиленной охраной. А тут еще эти двое плюс сам Боров. Дело дрянь.

— Пока ни в чем, — Боров начал терять терпение. — Вы немедленно пройдете со мной в кабинет, или я…

— Что? Убьете меня прямо здесь? — Гаттак ухмыльнулся. — Если бы вам поручили мое физическое устранение, мы бы не разговаривали сейчас, ведь у вас был для этого прекрасный шанс минутой ранее. Выстрел в спину — и дело сделано. Но вы не убили меня, а посему я делаю вывод, что нужен вам живым. Вернее, не вам, а…

Гаттак хотел сказать, Массеру. Кому еще могла потребоваться его голова так скоро?

— Бору, — опередил его директор. — Вас желает на аудиенцию сам Бор.

Парень опешил.

— Но разве в вашем кабинете…

— Там есть все, что требуется для такой встречи. Вам же наверняка доложили о том, что я отсутствовал некоторое время. Так вот, я был в Борограде. Там я общался с некоторыми влиятельными людьми, прошел несколько проверок в исповедальнях, и мне поверили. Поверили, Гаттак. Мне, не вам. Я общался лично с Великим Бором. Он обеспокоен тем, что вы утратили с ним связь. Да, вы правы, если бы все зависело только от меня, вы были бы уже мертвы — вы с самого начала мне поперек горла стоите, как кость рыбья. На ваше счастье, в мои планы вмешался сам Бор, воли которого я ослушаться не смею.

А это уже нехорошо, ох, как нехорошо! Хотя чего Гаттак ожидал? Он уже больше месяца не исповедовался, не молился, не посещал церкви. Кроме того, он все это время провел в больнице — там, где количество шпионской аппаратуры на квадратный метр просто зашкаливало. Бор понял, что в голове Гаттака больше не функционируют те системы, которыми наделяли нужных высших. Оставалась лишь одна нестыковка. Почему для этой работы Бор выбрал именно Борова, а не Массера? У клирика были все шансы изолировать Гаттака еще там, в больнице, или, скажем, сегодня утром. Получается, Массеру Бор не доверяет? Массер работает на врагов Бора? Выходит, это Боров контролирует Массера, а не наоборот. Вот почему на все темные дела директора школы клирики закрывали глаза. Боров не был влиятельной персоной в Северном — он был провокатором. Проводником воли Бора в этой отдаленной части Родины, его глазами и ушами. И пользовался Бор этими органами чувств в те моменты, когда повстанцы уничтожали вышки связи.

— Что ж, — развел руками Гаттак, — не вижу смысла откладывать эту встречу. Я готов.

Клирики медленно расступились в стороны, давая ему пройти. Оружие они на него не направляли, но опытный глаз разведчика считывал малейшие нюансы их поведения. Дыхание, частоту пульсации вен на висках, расширенные зрачки, напряжение осанки. Бесспорно, они готовы стрелять на поражение, соверши он хоть одно резкое движение. Более того, они пропустили его перед собой, у Гаттака не было ни единого шанса для побега или сопротивления. Если бы только они стояли рядом, если бы у него с собой был пистолет… Если бы…

Гаттак сделал пару шагов по направлению к улыбающемуся Борову и замер — в коридор вбежала Корра и резко остановилась, увидев эту нелицеприятную картину. Вот он, момент, подумал Гаттак и быстро проследил за действиями охранников. Но клирики свою службу знали. Словно заранее обговорив все возможные варианты, они не дали парню ни единого шанса. Один из них — тот, что находился левее — даже не шелохнулся и глаз от Гаттака не отвел, второй же мгновенно обернулся и взял на прицел Корру.

— Тише, господа, — поднял руки в примирительном жесте Боров. — Мне не нужна кровь. Вы что-то хотели, Корра?

Девушка, похоже, не знала, что и сказать — она явно не ожидала застать такую картину. Кстати, а почему она вообще здесь? Ответ тут же полоснул сознание бритвой. Гаттак же сам велел позвать его, если за Виоллой кто-то придет! Видимо, пришли, он понял это по взгляду Корры.

— Я хотела справиться у своего мужа о здоровье, директор, он ведь первый день после больницы, утром ему нездоровилось.

— С вашим мужем все в порядке, учитель Корра. Еще что-то?

— Это арест? — уже спокойнее спросила девушка, правильно оценив обстановку.

— А это уже не вашего ума дело, — в голосе Борова моментально зазвенела сталь. Он не желал осложнений, но догадывался, что Корра могла их обеспечить.

— Гаттак — мой муж, — твердо сказала девушка, — и его арест касается и меня. В чем его обвиняют?