Гавайи Миссионеры

Огромная женщина чуть не задохнулась от ужаса. Она убрала правый локоть, и голова ее безвольно упала на тапу. Через несколько секунд она снова обратилась к Эбнеру:

А мой добрый дядя, Кеаве-маухили? Он тоже в огне?

Да, Малама, он там.

Навечно?

Навечно.

А мой супруг Камехамеха?

И он пребывает в вечном огне.

А тот ребенок, что с ним будет, если вдруг сегодня ночью он умрет?

Он навсегда будет пребывать в том огне.

А мой муж Келоло, который поклялся, что никогда не примет твою религию?

Он будет вечно пребывать в огне.

И я больше никогда не увижу его?

Никогда.

Жестокость, беспощадность этой доктрины была больше того, что Малама могла выдержать, и впервые за все время Алии Нуи почувствовала непреодолимую силу нового бога. Теперь ей становилось понятным, почему те, кто поклонялся этому богу, так легко побеждали в войнах, смогли изобрести пушки, и теперь стирали с лица земли целые деревни, принадлежащие разным племенам. И Малама начала всхлипывать: "О горе, горе мне!" Она думала и о своем добром дядюшке, и о великом короле, которые теперь мучаются в огне, и пытка эта будет вечной. Слуги, увидев страдания своей хозяйки, принесли ей новую прохладную одежду, чтобы облегчить ее мучения, но Малама только отмахнулась от них и продолжала плакать, время от времени колотя себя в грудь. Наконец, она спросила:

-А могут ли те из нас, кто еще жив, спастись?

Это был тот самый знаменательный вопрос, который когда-то больше всего тревожил самого Эбнера: "Могут ли быть спасены все?" Сейчас же он был поражен тем, что услышал его в точности из уст язычницы, поскольку именно в этом вопросе и заключался коренной принцип его религии. Эбнер, не спеша, заговорил:

Нет, Малама, всех спасти нельзя. Есть люди, которым Бог заранее предопределил вечно гореть в огне.

Ты хочешь сказать, что эти люди были приговорены к такой пытке еще до того, как родились?

-Да.

-И для них не остается никакой надежды?

Бог предопределил им жить во зле, и поэтому после смерти они будут вечно гореть в огне.

О! - снова заплакала Малама. - Ты хочешь сказать, что тот малыш...

Возможно.

И даже я, Алии Нуи?

Не исключено.

Эта страшная идея сильно потрясла Маламу. Такое понятие напоминало некую лотерею жизни и смерти. Женщине почему-то представился бог, швыряющий гладкую гальку в небольшое отверстие в скале. Иногда бог не попадал в это отверстие. Но ведь промахивался бог, а не камешек, то есть он пускал камешек мимо, если сам желал этого, иначе ни о какой промашке не могло быть и речи. Что касается гальки, он ведь был всемогущ.

И снова заговорил священник:

-Я должен признаться вам, Малама, что все, кто со скальзывает на путь зла, поступают так по воле Божьей, и не которые люди обречены гореть в огне уже с самого рождения. Это происходит для того, чтобы имя Господа прославлялось в небесах из-за их гибели. Да, это страшное решение, должен признать, но никто не может отрицать, что Господь предви дел все относительно каждого человека еще до того, как со здал его. И мы все живем согласно его божественному плану.

-Как же я могу быть спасена? - слабым голосом выдави ла Малама.

Лицо Эбнера просияло, и его душевный подъем передался плачущей женщине. Она почувствовала, что в ее травяном доме присутствует и некоторое утешение, которое теперь никогда не покинет ее.

Когда Бог предопределил судьбу всех людей, - убеди тельно продолжал Эбнер, - великое сострадание руководило им, и тогда Бог послал к нам своего единственного рожденного сына, и только он, Иисус Христос, может спасти нас, Малама. Иисус Христос может войти в этот дом, взять вас за руку и под вести к прохладной воде. Иисус Христос может спасти нас.

Иисус Христос спасет меня? - с надеждой в голосе спро сила Малама.

Спасет! - радостно воскликнул Эбнер, заключая огром ные ладони женщины в свои. - Малама, Иисус Христос вой дет в этот дом и спасет вас.

Что же я должна сделать, чтобы спастись?

Для этого требуются две вещи, Малама. Первая из них очень проста. Вторая - сложная.

Расскажи сначала о простой.

Вы должны встать на колени перед Господом и признать то, что вы совершенно испорченный грешный человек, и что для вас уже не остается надежды.

Я должна в этом признаться?

Пока этого не произойдет, вы не можете быть спасены. - И маленький миссионер снова преобразился в строгого учите ля. Он поднялся на ноги, отошел от Маламы и вновь вытянул в ее сторону указательный палец:

И вы должны не просто произнести эти слова. Вы долж ны искренне верить в то, что сказали. Вы испорченный греш ный человек, Малама. Зло, зло и зло.

А в чем заключается второе задание?

Вы должны работать так, чтобы на вас снизошла божья благодать.

Я не понимаю, что такое "благодать", Макуа Хейл.

Когда вы честно сознаетесь в том, что грешны, и когда вы будете молить Бога о том, чтобы он дал вам свет, в один прекрасный день этот свет снизойдет на вас.

Как же я узнаю об этом?

Вы узнаете.

И когда я найду эту... Что это за слово, Кеоки?

Сын снова объяснил матери, что такое "божья благодать", и тогда Малама поинтересовалась:

А на тебя уже снизошла благодать?

Да, мама. - Где?

На каменной мостовой перед входом в колледж Йела.