Гавайи Миссионеры

А как бы поступил ты сам? Что, по-твоему, было бы са мым мудрым решением? - хрипя и еле переводя дыхание, спросила Алии Нуи.

Я думаю, что не стоит поддаваться им, - мрачно произ нес Келоло. - Мы издали хорошие законы, и мы не должны так просто уступать и сдаваться.

Я согласна с тобой, - кивнула Малама. - Но я не хочу, чтобы ты пострадал, мой дорогой и любимый муж.

Келоло тепло улыбнулся, услышав, как непривычно и ласково назвала его Алии Нуи. Он прекрасно помнил о том, что миссионер запретил ей произносить слово "муж" по отношению к нему.

Тебе уже лучше? Хотя бы немножко? - заботливо поин тересовался он, как будто являлся не супругом, а наперстником.

Мне очень плохо, Келоло. Как ты думаешь, они все же осмелятся стрелять из пушки? Мне бы очень не хотелось слы шать залпы такого большого орудия.

Я думаю, они будут стрелять, - ответил Келоло. - А по том устыдятся своего поступка. А еще через некоторое время все закончится.

Ты полагаешь, что они убьют кого-нибудь?

Да. Жертвы обязательно будут.

Келоло, больше всего я надеюсь на то, что они не убьют тебя. Нет на свете мужа лучше, чем ты был для меня. - Ог ромная женщина попыталась переместиться, чтобы устроить ся удобней, и, когда ей это все же удалось, спросила: - Они не причинили никакого вреда миссионерам?

Я не знаю, - честно признался Келоло.

Тебе не кажется странным, - продолжала Малама, - что этот маленький человечек тратит столько времени, чтобы объяснить нам, гавайцам, как мы должны себя вести, а всегда получается так, что плохо поступает только его народ.

У ворот форта завязалась драка, и Келоло призвали, чтобы он принял какое-нибудь решение. Вождь приказал своим людям не использовать то небольшое количество оружия, которым они располагали, разве что не начнется настоящий мятеж. Зато Келоло распорядился использовать шесты и багры, чтобы сталкивать со стен не в меру рьяных нападавших. С борта "Лаврового дерева" капитан Хоксуорт увидел в подзорную трубу, как некоторые из его матросов получают достойный отпор, и пришел в ярость. Он лично зарядил и подкатил пушку к бортовому порту, распорядившись открыть огонь. Сорокафунтовое ядро пронизало кроны пальм, окружавших форт, и Хоксуорт приказал:

-Ниже на двадцать футов!

Следующий выстрел пришелся прямо в стену форта, выбросив высоко в воздух обломки камня. Третье ядро в щепки разнесло ворота, так что форт могли штурмовать целые сотни матросов. Отпихнув в сторону Келоло, нападавшие принялись угрожать самой Маламе.

-Видите вот тот миссионерский домишко?! - вопил Хок суорт, воодушевленный своим первым успехом. - Вон там, левее. Раскатать его в лепешку!

Первый выстрел опять пришелся с перелетом, и Хоксуорт, в нетерпении приплясывал, давая указания канониру изменить прицел. Пятое ядро, так же, как шестое и седьмое, поразили миссионерский домик, сравняв его с землей.

-Господи мой Боже! - возбужденно воскликнул капи тан. - Вот и конец всем законам!

Внезапно Хоксуорт прижал руки к груди, словно его поразил невидимый снаряд, раскидал канониров у пушки, словно оловянных солдатиков, и возопил:

-Что б вас всех!.. Что же вы творите?!

После чего перемахнул через борт и вплавь устремился к берегу залива. Разбрызгивая воду, весь мокрый, он промчался мимо матросов, наседавших с оскорблениями на начальника полиции и тучную женщину, стоявших возле изуродованного форта, и ворвался на территорию миссионеров. Груда обломков, в которую превратилось жилище, ввергла Хоксуорта в ужас. Приблизившись к месту, где его еще недавно принимали, как гостя, капитан в испуге закричал:

-Иеруша! Тебя не задело?

Не дождавшись ответа, он принялся раскидывать балки и обломки досок, которые с большим трудом были доставлены в этот дом. Наконец, из одного из полуразрушенных помещений до капитана донесся какой-то невнятный звук. Бросившись туда и отшвырнув остатки двери, Хоксуорт увидел Эбне-ра и Иерушу, молящихся среди обломков, оставшихся от их мирного обиталища.

Слава тебе, Господи! - простонал он и прижал женщи ну к своему мокрому от пота и морской воды телу. Иеруша не сопротивлялась. Она лишь безразлично смотрела в лицо капи тана. Внезапно в глазах ее вспыхнул ужас: женщина увидела, как сзади к Хоксуорту приближается ее муж, сжимая в кула ке обломок ножа.

Нет! - нашла в себе силы выкрикнуть Иеруша. - Нет, Эбнер! Господь покарает его сам.

С неизъяснимым облегчением, не сравнимым даже с тем, которое она испытала, когда Эбнер, трясущийся от волнения, без посторонней помощи, принял у нее первые роды, женщи на увидела, как ее муж отбросил оружие. В ту же секунду ка питан резко обернулся и, заметив нож, обрушил кулак на бледное лицо миссионера. Тщедушный мужчина согнулся под тяжестью удара и отлетел к остаткам стены, разметав их. Сна ружи можно было услышать шум, производимый сопротив ляющейся капитану женщиной. Крики Иеруши, звавшей на помощь, внезапно заглушил вопль Хоксуорта, в руку которо го, скорее всего, вцепилась зубами жена миссионера. Когда Эбнер, наконец-то, смог подняться на ноги и, сжимая в кула ке обломок дерева, появился на месте происшествия, он уви