Гавайи Миссионеры

Горестная кучка людей встала полукругом возле Мала-мы. Она лежала на полу и хрипела, испытывая при этом страшные муки. Вдали прогремел выстрел пушки, и с полсотни моряков, которые недавно насмехались над Уиппла-ми, подошли к воротам дворца. Не имея при себе Библии, Эбнер прочитал наизусть завершающие строки из книги Притчей Соломоновых: "Крепость и красота одежда ее, и весело смотрит она в будущее. Уста свои открывает с мудростью, и кроткое наставление на языке ее. Она наблюдает за хозяйством в доме своем, и не ест хлеба праздности". Затем он объявил всем собравшимся:

-Малама Канакоа, дочь короля Коны, познав благодать Божию, хочет креститься и стать членом святой церкви. Вы скажете ли вы свое желание, чтобы принять ее?

Первым заговорил Кеоки, за ним Джандерс и Уипплы, но когда дошла очередь до Иеруши, которая в последние дни осо бо оценила смелость Маламы в управлении островом, женщина

не стала произносить речей, а лишь наклонилась и поцеловала больную Алии Нуи.

-Ты моя дочь, - слабым голосом произнесла Малама. Эбнер перебил ее и сказал:

-Малама, сейчас вы забудете о своем языческом имени и примите христианское. Какое имя вы пожелаете взять?

Лицо женщины просияло, и на нем отразилась искренняя радость. Она прошептала:

-Я хотела бы взять имя той милой мне подруги, о которой так часто рассказывала Иеруша. Меня будут звать Люка. Иеру- ша, пожалуйста, расскажи мне эту историю в последний раз.

И, словно разговаривая со своими детьми в сумерках, готовя их ко сну, Иеруша тихим спокойным голосом начала повествование о Руфи, имя которой означало "милосердие", а на гавайском звучало как "Люка". Когда она дошла до того момента, где Руфи предстояло проститься с родными краями и отбыть на чужбину, Иеруша не выдержала и не смогла продолжать, потому что ее душили слезы. Тогда за нее историю закончила сама Малама, добавив:

-Пусть же, подобно Люке, я обрету счастье в той новой земле, куда вскоре отправлюсь.

После крещения доктор Уиппл предложил всем остальным удалиться, чтобы осмотреть больную.

Я умру со своими старыми лекарствами, доктор, - спо койно ответила Малама, и жестом приказала Келоло позвать кахун.

Но разве уместно прибегать к помощи кахун, когда мы только что... начал было Эбнер, но Иеруша предусмотри тельно увела его за собой, и маленькая компания снова про шествовала к центру города, где Аманда Уиппл предложила:

Иеруша и Эбнер, вам, наверное, пока что лучше пожить у нас.

Нет, мы останемся в своем доме, - твердо произнесла Иеруша, и когда они вернулись туда, то встретили у своих развалин капитана Рафера Хоксуорта. После того как мятеж утих, все капитаны ощутили чувство стыда за то, что сгоряча успели натворить. Тем более, что местные жители шепотом передавали слухи о том, что матросы то ли убили Маламу, то ли довели ее до такого состояния, что она теперь находится при смерти. И капитан Хоксуорт, с начищенными пуговица ми и кокардой на фуражке решил наведаться к миссионерам,

прихватив с собой пятерых матросов, нагруженных всевозможными подарками.

Сунув фуражку под мышку, как он был обучен делать всегда при разговоре с дамой, капитан резко произнес:

-Я приношу свои извинения, мэм. Если я что-то здесь у вас испортил, то теперь хочу возместить убытки. Вот, другие капитаны передают вам эти стулья и стол. - Он запнулся в смущении, но потом все же добавил: - А я походил по судам и раздобыл вот эту ткань. Я верю в то, что вы сумеете изгото вить себе приличную... то есть, сошьете себе несколько новых платьев, мэм. - Он поклонился, надел фуражку и удалился.

Поначалу Эбнер вознамерился тут же уничтожить принесенную мебель.

-Мы сожжем ее прямо на пирсе! - угрожающе пообещал он, но Иеруша не допустила этого.

Нам принесли ее взамен старой, в виде возмещения убытков, - решительно сказала она. - А нам всегда так не хватало стульев и хорошего письменного стола.

Неужели ты хочешь сказать, что я смогу переводить Библию, сидя вот за этим столом?

Но его нам подарил не капитан Хоксуорт, а совсем дру гой человек, напомнила Иеруша. И пока Эбнер в недоуме нии оставался на месте, размышляя, как поступить дальше, Иеруша спокойно принялась расставлять стулья в полуразру шенной комнате. - Господь Бог прислал эти вещи институту миссионеров, а не конкретно супругам Хейл, - пояснила она.

Я отдам эту ткань женщинам Маламы, - настаивал Эб нер. С этим Иеруше пришлось согласиться, но как только муж ушел, а в городе все стихло, она присела на новый стул за такой же новехонький стол и сочинила следующее письмо:

"Моя дражайшая сестра во Христе Эстер!

Вы одна во всем мире из известных мне людей, кто сможет простить меня за то, что я собираюсь сейчас вам сказать. С моей стороны это прозвучит как проявление тщеславия, и при других обстоятельствах это было бы непростительно, но если я совершаю грех, то пусть все это останется при мне, я не в силах сопротивляться ему.