Гавр – сладость мести

Целую неделю, каждый вечер Алешка взахлеб рассказывал Гавру, как там здорово и как ему все нравится. Гавр видел светящиеся восторгом глаза парня и чувствовал себя предателем. Это паскудное чувство, оно было в его душе, а ведь он верил, что в нем нет ничего человеческого и все эти лишние чувства он изжил из себя. Да вот только он ошибся, и теперь ему было погано от себя и от того, что он врет и себе, и ему. Только вот глаза Лекса не были ложью, и сам он был таким настоящим, неподдельным с его искренними чувствами. Его искренняя радость, детская непосредственность и неумение скрывать эмоции так подкупали, что Гавр терялся в этом. Теперь он понимал, почему Назар полюбил этого парня.

Вот так Гавр и жил, борясь с тем, что он чувствовал.

Алешка видел иногда, как Гавр менялся и становился другим, и ему казалось, что он чувствует фальшь… но он гнал от себя эти мысли, ему было за них стыдно. Как он вообще может плохо думать о человеке, который столько для него делает и который его любит? Ведь Леша помнил, как тогда Гавр признался ему в любви. Поэтому странности Гавра он относил к его работе. Он понимал, что Гавр много работает, и все это сказывается на нем. Вот он какие деньги зарабатывает, что с легкостью оплачивает Лешкины увлечения спортом. И еще столько денег ему оставляет, чтобы он все для коней покупал, ну и для себя. И бабушку его содержит. Ее после обследования в Москве перевели в подмосковную клинику, так как врачи вынесли неутешительный диагноз, и Алешка понимал, что дома он не сможет обеспечить ей правильный медицинский уход. Бабушка была совсем плоха, практически парализована, редко приходила в себя и больше не узнавала его. Но она была жива, и для Алешки это было важно. Теперь он ездил к ней, в эту клинику, и видел, что у бабушки есть все самое лучшее, а больше уже никто ничего для нее сделать не может.

Так незаметно подкрался и декабрь, предвестник окончания года. Алешка, увлеченный новым этапом в своей жизни, и не заметил, что год идет к завершению. Он был счастлив опять окунуться в спорт, тренинг лошадей, работу с учениками, которые у него появились на новом месте, и свои спортивные достижения. У него были деньги на соревнования, и Лешка стал ездить по стартам на Вальхензее. Зяму он уже не брал под себя, оставляя его для учеников, которые тоже стали ездить на нем на соревнования, но по небольшим высотам.

Переезжая на эту конюшню, Алешка очень беспокоился о том, что и здесь о нем все будут говорить, обзывать его и отвергнут его, но Гавр, выслушав его опасения, лишь рассмеялся и сказал, что на этой конюшне нет быдла, которое недалеко по своему интеллекту и не может принять новое. На этой конной базе к нетрадиционным отношениям относятся лояльно, считая это вполне естественным явлением, так, как уже давно принято считать в Европе. Леша недоверчиво отнесся к словам Гавра и поэтому первое время держался отстраненно, как будто опять ожидая услышать в свой адрес обидные слова. Но постепенно, знакомясь с коллективом, он стал осознавать, что Гавр был прав. В этом КСК были еще ребята, которые, по Лешиным понятиям, вели себя странно. Эти парни ходили, покачивая бедрами, жеманно улыбались и кривлялись. Оказывается, такое поведение не только не отторгалось, а приветствовалось всеми, и здесь оно называлось "манерным". Для Алешки это было в диковинку, но потом он даже подружился с этими манерными ребятами. Они оказались в целом нормальными парнями и тоже были, как и он, увлечены конным спортом.

Постепенно он влился в коллектив и наконец перестал ощущать себя изгоем или прокаженным, как было на других конюшнях. Здесь даже родители его учеников лояльно относились к его ориентации. Хотя, вот его самого эта ориентация и коробила. Он вообще только здесь узнал это слово и его значение; он всегда считал себя нормальным, обычным, как все, а оказалось, что он другой. Но он смирился с этим и принял перемены, произошедшие в его жизни, еще раз придя к выводу, что он слабак и не в силах противостоять обстоятельствам. Он просто сломался и вот поэтому стал таким. Ему было тяжело и грустно от понимания этого, но сил на борьбу не было, да и смысла в этой борьбе он не видел. Он достаточно боролся, и ни к чему это не привело. Вот так он и жил.

* * *

В конце декабря на базе клуба проходили соревнования, посвященые предстоящим новогодним праздникам. Алеша принимал в них участие, он тщательно к ним подготовился на Вальхензее и подготовил двух своих учеников на Зацепе. В день соревнований приехал Гавр. Алешка даже растерялся, увидев его. Гавр сказал, что пойдет на трибуны и не станет ему мешать, а будет оттуда смотреть за происходящим на манеже.

Леша, идя в конюшню к лошадям, чувствовал радость от того, что в его жизни есть человек, которому действительно небезразлично то, что он делает. Хотя… Алешка вспомнил, как давно, как будто в другой жизни, Назар приехал с пацанами в Битцу и тоже с трибун смотрел, как он выступал на Вальхензее. От этих воспоминаний стало очень больно…