Гавр – сладость мести

— Тише… не дергайся так, а то швы разойдутся… тише, себе же больнее делаешь… Я сейчас укол тебе сделаю… Заснешь опять. Да не дергайся ты.

Парень в белом халате был сильным, он легко справился со слабыми попытками больного отпихнуть его и, быстро наполнив шприц лекарством, ввел его в вену на руке разбушевавшегося пациента.

Через несколько минут пациент заснул. Медбрат поправил сбившееся одеяло на нем и, устроившись в кресле у окна, стал читать конспект лекции. Он был рад, что ему дали такую подработку. В его бедной студенческой жизни любая копейка не лишняя, тем более практика по будущей профессии, а он учится на хирурга. То, что с его подопечным произошло, он, конечно, видел такое впервые, но, как будущий врач, совершенно спокойно все воспринял и просто выполнял свою работу.

* * *

На стол Гавра Вениамин положил папку обо всем, что он узнал об этом Лексе. Сам Вениамин сел напротив него и стал ждать, пока Гавриил Владимирович ознакомится с добытыми им данными. А данных на самом деле было немного. Год рождения, год окончания школы, год, когда забрали в армию и когда, отслужив, вернулся на гражданку. Оказалось, парень живет с бабушкой, отца нет, мать уехала за рубеж. И все… Правда, еще такие никому не интересные подробности: что учился этот Лекс на тройки, после школы никуда не стал поступать, отслужил в армии положенные два года…

— Это все? — прочтя это, спросил Гавр.

— Да, босс. Это все.

— Странно… хотя, в общем-то, понятно. Если он всю сознательную жизнь задницей подрабатывал, то понятно. И в школе учиться ему некогда было, а потом даже поступать никуда не стал, лишь армию по обязаловке оттрубил и опять вернулся к своему поприщу. Видно, неплохо зарабатывал, раз ни образования, ни работы нормальной нет. Странно, что он ко мне в клуб официантом пошел работать, такие, как этот, работать не привыкли.

— Да что странного, в вашем заведении богатых мужиков подцепить можно. А то где ему клиентов искать? На Ленинградке, что ли, с девчонками стоять? — Вениамин пошло улыбнулся.

— Спасибо за работу, Вениамин.

— Что с ним делать-то будем? С этим Лексом?

— Мне нужно это дело замять. Поэтому подлечу его, потом поработает у меня еще пару-тройку месяцев, и выгонишь его за какую-нибудь провинность, а там… Мне не нужно, чтобы он языком начал болтать, когда уйдет от меня…

— Я вас понял, босс. В лесок его…

— Да. И закрыли эту тему. Она мне уже надоела.

* * *

Опять в окна пробивается свет, но уже не такой яркий, наверное, это вечер. Алеша обвел взглядом комнату и встретился глазами с сидящим в кресле парнем в белом халате, который читал книжку. На Лешины шевеления парень поднял глаза и, встав, подошел к нему.

— Слышь, чувак, — он склонился над Алешей, — ты прекрати буйствовать, а то мне придется тебя постоянно вырубать, всякую хрень вкалывая. Это не очень полезно. Давай ты просто спокойно полежишь. Хорошо?

Леша кивнул головой. Он и сам не хотел опять проваливаться в сон, который отключал его сознание.

— Когда я поправлюсь? — говорить оказалось тяжело, губы еле шевелились. Вместо слов раздавались лишь приглушенные звуки.

— О, отлично. Ты молодец, что о выздоровлении заговорил. Так вот, пойми: если будешь дергаться и истерить постоянно, все это к добру не приведет. А если хочешь побыстрее выздороветь, тогда слушайся меня. Я тебя быстро на ноги поставлю. Тем более жопа твоя уже заживает, скоро швы снимут и все будет окей. Опять сможешь на работу выходить.

В глазах у Алешки защипало. Он нервно сглотнул. Он даже не знал, что было больнее: услышать от постороннего ему человека о произошедшем с ним или то, что этот парень считает его таким… Алешка опять всхлипнул, понимая, что он уже слышал это о себе

то, что он педик… Но ведь теперь, после всего произошедшего, он им и стал…

— Эй, ты чего раскис-то? Ты за задницу не переживай. Ее доктор тебе починил, она теперь еще уже, чем была, станет, хорошая рабочая задница у тебя будет. Так что ты должен быть доволен… — видя катящиеся по щекам лежащего парня слезы, медбрат задумчиво произнес: — Давай я тебя опять этой хренью кольну, поспишь еще, а то вы, педики, такие все чувствительные натуры…

— Не нужно… прости… я просто еще не в норме… я не буду больше так себя вести… Скажи, что нужно делать, чтобы поправиться?

— Ну вот, это другой разговор. Я понимаю, что пока ты здесь лежишь, деньги-то мимо тебя плывут. Так ты не переживай, я тебя быстро восстановлю, и к работе скоро вернуться сможешь, тем более губы у тебя уже подзажили…

Дальше Алеша не слушал болтовню парня в белом халате, который, достаточно аккуратно перевернув его на живот, стал что-то делать с его задним проходом. Сейчас Алеша думал о том, что он просто не имеет права быть слабым. Он не может себе позволить жалеть себя. На нем ответственность. На нем его бабушка, на нем два коня — Зяма и Вальхензее, конь Назара. Назара… Алешка так ярко увидел перед своими глазами его волчий взгляд и почувствовал, что горячие слезы застилают глаза. Хорошо, что он лежал на животе и, уткнувшись лицом в подушку, смог скрыть их от медбрата.