Гаврило Принцип. Человек-детонатор

От взрыва было ранено около двух десятков людей — как местные жители, так и офицеры из кортежа эрцгерцога, повреждена машина, а на мостовой образовалась воронка шириной 31 сантиметр и глубиной 16 сантиметров. Но никто не погиб.

Автомобиль наследника проехал еще несколько десятков метров, и тут Франц Фердинанд приказал остановиться. Он послал подполковника фон Гарраха на место теракта, чтобы узнать, есть ли погибшие и раненые и как обстоят дела с другими машинами кортежа. Решение совершенно неразумное — по всем правилам безопасности следовало бы на большой скорости и при усиленной охране добраться до укрытия, где бы эрцгерцогу ничего не угрожало, и прекратить поездку по городу.

Чабриновича поймали довольно быстро. Бросив бомбу, он, перевалившись через парапет набережной, прыгнул вниз к реке. Зачем? Он объяснял, что хотел выпить воды, чтобы легче было проглотить яд, и даже зачерпнул воду ладонью. «Мы договорились, что покончим жизнь самоубийством… — рассказывал он. — Я принял двойную дозу [яда] и после покушения несколько дней не мог есть, у меня всё болело, но на меня это не подействовало».

В это время с набережной на него прыгнули какие-то люди, которые решили его задержать. Завязалась схватка. Чабриновича скрутили и повели в полицейское управление. В кармане у него нашли номер сербской газеты «Народ». Его спросили, серб ли он. «Да, я сербский герой!» — гордо ответил заговорщик.

Некоторое время машина с находившимися в ней престолонаследником, его женой и сопровождающими стояла на улице. Для террористов она была идеальной мишенью. Но эрцгерцогу еще раз повезло. Гаврило Принцип находился буквально рядом с ним и в тот момент имел отличную возможность стрелять. Однако его подвело волнение. На суде он объяснял, что после взрыва бомбы находился в состоянии возбуждения, видел, как машина проехала мимо него, но эрцгерцога в ней не заметил.

«Я знал, что это сделал (бросил бомбу. — Е. М.) один из наших, — рассказывал Принцип, — но не знал, кто именно. Толпа побежала, и я побежал, а автомобили остановились. Я подумал, что дело сделано, и увидел, что ведут Чабриновича. Я думал его убить, чтобы от него ничего больше не узнали, а потом и сам покончил бы жизнь самоубийством. Но отказался от этого, так как увидел, что автомобили снова поехали. Я тогда не видел эрцгерцога. Я пошел на Латинский мост и там услышал, что покушение не удалось…»

Принцип стал думать, что делать дальше. В газетах он читал о маршруте передвижения эрцгерцога по городу. Буквально через несколько минут полиция уже начала очищать от народа набережную Аппеля, и Принцип, перейдя через нее, оказался на углу набережной и небольшой улицы Франца Иосифа, рядом с магазином «Деликатесы Морица Шиллера».

Тем временем подполковник фон Гаррах вернулся с места происшествия и рассказал эрцгерцогу об увиденном. Выяснилось, что в результате взрыва пострадала и герцогиня — у нее на шее был багровый след от ожога. Несколько осколков, долетевших до автомобиля, не причинили ему особого вреда.

«Это был какой-то ненормальный. Господа, давайте продолжим программу», — сказал Франц Фердинанд. По другой версии, он обратился к Потиореку со словами: «Что же нам делать теперь? Ведь метание бомб будет продолжаться и дальше. Когда меня убьют, убийцу посадят на несколько лет, а потом его освободят политические друзья».

Тем не менее кортеж — уже на большой скорости — двинулся, как и было запланировано, в сторону городского совета. Там заканчивались последние приготовления к торжественной встрече эрцгерцога. О том, что произошло на набережной, никто еще не знал. Один из сотрудников, впрочем, слышал взрыв, но подумал, что это салют в честь престолонаследника.

Франца Фердинанда ждали градоначальник, представители администрации и общественные деятели города. Они выстроились в два ряда — с одной стороны мусульмане с фесками на головах и в «турецкой» одежде, с другой — христиане во фраках и с цилиндрами в руках. Когда эрцгерцог вышел из автомобиля, градоначальник начал по-восточному цветистую приветственную речь. «Наши сердца, — говорил он, — переполнены счастьем по случаю всемилостивого посещения, которым ваше высочество изволило оказать честь столице нашей страны…»

Но на этом месте эрцгерцог резко прервал его. «Господин бургомистр! — раздраженно сказал он. — Что толку от этих ваших речей? Я приезжаю в Сараево как гость, а в меня кидают бомбы! Это неслыханно!» В это время супруга Франца Фердинанда что-то прошептала ему, и эрцгерцог, немного успокоившись, через несколько секунд снова обратился к градоначальнику: «Теперь вы можете продолжать свою речь».

Градоначальник кое-как договорил, и теперь уже настала очередь Франца Фердинанда выступить с ответным словом. Он умел владеть собой и понимал, что написанная до событий последнего часа речь уже устарела, поэтому импровизировал на ходу. В своем выступлении он упомянул и о покушении, выразив уверенность, что овации и ликование народа вызваны его неудачей. Он поприветствовал народ «этой прекрасной столицы» и заверил его в своей милости и доброй воле.