Гаврило Принцип. Человек-детонатор

Знал бы он, что в «прекрасной столице» уже пошел отсчет последних минут его жизни!

«И бледна смерть на всех гладит…»

В здании городского совета (Виечницы) эрцгерцог и его жена на время разделились — у них были разные программы. Герцогиня отправилась на встречу с местными жителями, а Франц Фердинанд со свитой задержался в вестибюле. Теперь, оставшись среди своих, он не собирался скрывать, что сильно нервничает.

«Да, господа, сегодня я точно получу пулю», — пошутил он в своем обычном «черном» стиле. Никто не засмеялся. Затем Франц Фердинанд обратился к военному губернатору Боснии Потиореку: «Вы думаете, кто-то на меня еще устроит покушение?»

Потиорек якобы ответил, что не верит в это, но, несмотря на все меры безопасности, такую возможность всё-таки нельзя исключать. Так он сам говорил позже, на следствии. Однако его конкурент и соперник, министр финансов Австро-Венгрии Леон фон Билинский, в чьем ведении находилось гражданское управление провинцией, утверждал со ссылкой на свидетелей, что военный губернатор высказался в совсем ином духе: «Езжайте спокойно. Я беру на себя всю ответственность» — и якобы убеждал, что опасность уже миновала. Люди из окружения эрцгерцога пытались возражать, но Потиорек парировал их опасения: «Вы полагаете, что Сараево кишит убийцами?»

Сам Потиорек заявлял, что предложил Францу Фердинанду изменить программу: не ехать в музей, путь в который лежал через узкую улицу Франца Иосифа, а снова проехать по очищенной от встречавших набережной Аппеля. Мнения опять разделились. Одни члены свиты предлагали вернуться в Илиджу, другие — действительно не ехать в музей, а отправиться сразу во дворец Потиорека, третьи — освободить улицы от жителей.

Франц Фердинанд некоторое время раздумывал, а потом поставил в споре точку: «К чему всё это? Население может оставаться. Я хочу, чтобы меня видел народ. Разве я не для этого сюда приехал?»

Он решил ехать сначала в военный госпиталь, чтобы навестить раненных при взрыве бомбы, брошенной Чабриновичем. Среди них был и один из офицеров его конвоя, подполковник Мерицци. «Он пролил за меня кровь», — сказал Франц Фердинанд. После посещения госпиталя он всё-таки намеревался поприсутствовать на открытии новых зданий музея.

В это время появилась и герцогиня София. Согласно официальной программе, прямо из городского совета она должна была ехать во дворец Потиорека и там дожидаться мужа, однако, узнав о его планах навестить раненых, решила, что поедет вместе с ним. Эрцгерцог попытался отговорить супругу, но она сказала: «Нет, Франц, я еду с тобой». Спорить он не стал.

Все снова сели в автомобили, которые в 10.45 двинулись по направлению к госпиталю. Кабриолет «Греф унд штифт» с Францем Фердинандом, его женой и Потиореком снова был третьим в кортеже. Теперь ехали на приличной скорости. На набережной Аппеля народа почти не было. На левой подножке автомобиля эрцгерцога стоял подполковник фон Гаррах — он хотел защитить наследника в случае, если бы кто-то опять метнул бомбу в его машину. Эрцгерцогу это не очень понравилось. «Оставьте, — сказал он. — Всё это глупости, это ведь совершенно не нужно». Однако Гаррах остался стоять на подножке.

Произошедшее дальше как только не называли в публикациях о покушении: ошибкой, трагической случайностью, халатностью, роковым стечением обстоятельств и даже удачей Гаврилы Принципа. Но, во всяком случае, большинство исследователей считали, что этого не должно было случиться.

Когда кортеж достиг перекрестка набережной Аппеля и улицы Франца Иосифа, первая машина, как и предполагалось в первоначальном плане поездки, свернула с набережной направо. За ней свернула и вторая машина. Когда шофер автомобиля эрцгерцога Леопольд Сойка тоже стал крутить руль на повороте, Потиорек, заметив ошибку, закричал: «Стой! Мы едем не туда! Мы должны ехать по набережной!»

Шофер нажал на тормоз. Остановились и другие автомобили. Теперь нужно было дать задний ход, чтобы выехать на набережную. На узкой улице Франца Иосифа образовалось что-то вроде пробки. В течение нескольких минут машина с эрцгерцогом и его женой стояла почти на тротуаре улицы Франца Иосифа, напротив входа в магазин «Деликатесы Морица Шиллера».

Тротуар был заполнен народом. Стоял там и молодой человек в твердой черной шляпе. Одну руку он держал в кармане. Автомобиль эрцгерцога, как по заказу, оказался прямо рядом с ним.

Сто лет спустя поэт Александр Балтин написал стихотворение «Гаврило Принцип»:

Дергался, душа в порезах вся,
Думал, что благое совершает.
Папиросу о забор гася,
Понимал, что сам себя не знает?
Заморочен силами потьмы,
Зло — считал — при помощи другого
Зла осилить мы сумеем, мы,
Позабывшие значенье Слова.

Тогда Принципу уже точно было не до слов. «Мишень» находилась перед ним. На такой шанс он даже не рассчитывал.