GAYs. Они изменили мир

Прекратилось это внезапно – Жан впервые осмелился воровать в магазине и украл замшевую куртку. «Теперь мне стало понятным выражение представителей преступного мира: “Живот подвело от страха”. Кроме того, я не мог выходить из дома в этой куртке, опасаясь расспросов родственников. Понадобилась хитрость индейцев сиу, чтобы носить ее. Я подарил куртку кому-то и больше не воровал».

Учебные заведения Маре сменялись с завидной частотой: из одних его выгоняли за неуспеваемость, из других – за вызывающее поведение. Однажды, когда ему было уже четырнадцать лет, его исключили за то, что он переоделся девушкой и несколько часов флиртовал на прогулке с одним из нелюбимых учителей, чтобы проучить его, а заодно почувствовать себя выдающимся актером. Под конец обучения, правда, Жан проявил некоторое рвение в овладении знаниями, но было уже поздно: в шестнадцать лет ему пора было приниматься за работу, потому что денег в семье катастрофически не хватало.

Он стал работать на заводе по производству радиоприемников, подносил игрокам клюшки на полях для гольфа и, наконец, устроился помощником фотографа, где научился проявлять, печатать, ретушировать. Однажды они с фотографом поехали делать репортаж в женскую тюрьму. У Маре взяли документы, после чего под каким-то предлогом попросили удалиться. На следующий день ему сообщили, что он уволен. Только тогда он догадался, что его мать не уезжала ни в путешествия, ни в деловые поездки, а сидела в тюрьме. Выяснилось, что она всю жизнь была воровкой, и воровала не только потому, что таким образом зарабатывала себе и семье на жизнь, но и потому, что страдала клептоманией. Много позже, когда Маре сам стал зарабатывать столько, что матери уже не нужно было думать о пропитании, она все равно продолжала воровать, и это было причиной их постоянных ссор и размолвок.

Верный мечте стать актером, Маре начал параллельно с работой в фотоателье пытаться поступить в театральные училища. На одном из прослушиваний ему сообщили: «Молодой человек, вам нужно лечиться, вы закончен ный истерик». Эти слова буквально отрезвили его и послужили толчком к серьезным размышлениям. Позже он вспоминал в автобиографии: «Вскоре я понял, что ремесло актера состоит не в том, чтобы пребывать в состоянии гипноза и наслаждаться, как какой-нибудь мазохист, муками своих персонажей, а, при звав на помощь свои чувства, скрытые эмоции, управлять ими, выдавая ровно столько, сколько нужно».

После нескольких неудач с поступлением Маре решил подойти к желаемой профессии с другой стороны – попробовать себя в кино. Он разузнал адрес одного из режиссеров и заявился в гости с просьбой устроить ему прослушивание. Режиссеру, видимо, понравилась внешность юного красавца, и он дал Маре несколько эпизодических ролей в своих фильмах. Дал бы и главную, если бы тот согласился лечь с ним в постель, но Маре отказался. В конце концов он устроился на актерские курсы Шарля Дюллена. У него не было денег, чтобы их оплачивать, поэтому он подрабатывал у Дюллена статистом. Однажды удача по-настоящему ему улыбнулась, летом 1937 года к Дюллену пришла девушка с других курсов: труппа молодых актеров собиралась ставить «Царя Эдипа» по пьесе Жана Кокто, но им не хватало исполнителей мужских ролей. Маре, узнав о предложении, тут же за него ухватился: он уже слышал, что Кокто ставит новую пьесу, и главную роль в ней будет играть актер, имеющий однотипную с Маре внешность. Поэтому надеялся, что Кокто даст ему роль дублера, но не мог найти с автором пьесы никаких контактов. И тут – такая возможность.

На прослушивании Жан так приглянулся Кокто, что тот дал ему главную роль – царя Эдипа. Остальным это не понравилось – все-таки Маре был не из их труппы. Они попросили Кокто поменять решение, и в итоге Жану досталась маленькая роль в хоре, но он все равно был рад, ведь знакомство с Кокто состоялось. Потом, правда, он долгое время не мог решиться попросить заветную роль дублера, пока сам Кокто не подошел к нему и не сказал, что актер, который должен был исполнять главную роль в его новой пьесе, играть не может – из-за контрактов в кино. В итоге Маре получил то, на что даже не смел и надеяться: главную роль рыцаря Галаада в пьесе прославленного драматурга.