GAYs. Они изменили мир

Детство Рембо, в отличие от Верлена, никак нельзя назвать счастливым. Родился он 20 октября 1854 года в маленьком городке Шарлевиле, что находится в Арденнах, недалеко от границы с Бельгией. Его отцом, как и у Верлена, был офицер, Фредерик Рембо, матерью – зажиточная крестьянка Витали, урожденная Кюиф. Семья переезжала из гарнизона в гарнизон до 1860 года, когда Фредерик бросил беременную пятым ребенком жену и навсегда исчез из ее жизни. Витали, и без того не отличавшуюся мягким характером, это страшно ожесточило. Детей, которых у нее осталось четверо (одна из дочерей умерла в младенчестве), она держала в железном кулаке, была к ним очень строга, не позволяла никаких нежностей, за малейшие провинности запирала в доме и сажала на хлеб и воду. От матери Артюр унаследовал практичность и скупость, которые особенно ярко проявятся у него во второй половине жизни, от отца – внешние данные, а также независимость, страсть к путешествиям и способности к языкам: после смерти отца Рембо с удивлением обнаружил в его бумагах рукопись франко-арабского словаря.

Ребенком Артюр был очень необычным – его раннее развитие было удивительным явлением само по себе, а уж тем более он выделялся на фоне остальных детей в провинциальном городке. «И кто знает, существовали ли вообще эти латиняне? Быть может, их латынь просто выдумали. А если они даже и существовали, пусть позволят мне стать рантье и язык свой приберегут для себя! Чем я их обидел, и за что подвергают они меня такой пытке? Что касается греческого, то на этом грязном языке не говорит ни один человек в мире, ни один! Черт их всех дери и выверни наизнанку!» – сложно поверить, что эти мысли по поводу изучения древних языков принадлежат восьмилетнему ребенку, но, тем не менее, это так.

Несмотря на столь уничижительное мнение о древних языках, Артюр получал в Шарлевильском коллеже премии за сочинения на латыни, и вообще был самым блестящим учеником. Большое влияние на него оказал молодой учитель Жорж Изамбар, который появился в Шарлевиле, когда Артюру было пятнадцать лет: он много занимался с талантливым учеником дополнительно, рассказывал ему о парижской литературной жизни и движении парнасцев, знакомил с красотами французской литературы, давал почитать книги. Рембо же настолько доверял учителю, что показал свои стихи, которых у него к тому времени накопилось уже немало.

Одаренному подростку было в маленьком городке душно. Больше всего на свете ему хотелось вырваться на свободу – из-под гнета деспотичной матери, из клетки провинциальной жизни. И он начинает бунтовать – убегать из дому.

Зияли дырами протертые штаны.
Я – мальчик с пальчик – брел,
      за рифмой поспешая.
Сулила мне ночлег Медведица Большая,
Чьи звезды ласково шептали с вышины.

Первый раз он сбежал, когда ему не исполнилось еще и шестнадцати лет: без денег и документов, в разгар франко-прусской войны. В итоге Рембо посадили в тюрьму, откуда его вызволил Изамбар, отправив к своим незамужним теткам в Дуэ, и только оттуда, после настойчивых требований матери Рембо, в Шарлевиль. Всего через несколько дней Рембо сбежал опять – на этот раз в Бельгию, откуда снова отправился к Изамбару в Дуэ, где занимался сочинением и переписыванием своих стихов в надежде отправить их в типографию, пока его не вернули к матери. Зиму 1870/71-х годов, одну из самых тяжелых для Франции, когда поражения в войне сменились немецкой оккупацией, он проводит дома, а в конце февраля снова сбегает – в Париж. Этот его побег был самым загадочным: по собственным словам Рембо, он побывал на баррикадах Коммуны, но многие исследователи его жизни считают, что на самом деле он вернулся в Шарлевиль еще до развернувшихся в Париже драматических событий. В любом случае, Коммуна и революция оказали очень сильное влияние на его творчество – Рембо отозвался на них целым рядом стихотворений, включая «Украденное сердце» и «Руки Жанны-Мари».

В этот же период он окончательно формулирует свое жизненное кредо «ясновидца» – в письмах, отосланных Изамбару и его другу поэту Полю Демени, с которым он познакомился в Дуэ. «Первое, что должен сделать человек, который хочет быть поэтом, это полностью познать самого себя. Он ищет свою душу, исследует ее, подвергает искушениям, обучает. Познав, он должен возделывать ее <…> Поэт делает себя ясновидцем посредством длительного, громадного и систематического расстройства всех чувств. Все виды любви, страданий, безумия; он ищет самого себя, он черпает в себе самом все яды, чтобы извлечь из них квинтэссенцию. Невыразимая мука, которая требует всей его веры, сверхчеловеческой силы, ибо он становится великим больным, великим преступником, великим проклятым – и величайшим ученым! – ибо он достигает неведомого!»