Газ (СИ)

Мои руки распахивают ее плащ. Я трогаю грудь сквозь фиолетовую водолазку, пока вторая рука медленно сползает по спине, чтобы задрать короткую юбку. Чувствую шлейку чулок и понимаю, как похотлива и ее природа. Шелковые трусики ласкают кожу моих пальцев, которыми я ощущаю влагу в районе ее влагалища. Слышу тихий стон, что срывается с ее горячих губ. Она в моей власти, в кандалах нашего возбуждения. Я запускаю пальцы в трусики и начинаю медленно нащупывать ее клитор, отчего Алиса намокает еще сильнее, готовая отдаться мне в этом подъезде. Я слышу сексуальные стоны и чувствую, как ее губы скользят по моей шее, оставляя на ней влажный след.

Безумие, измена – наши обоюдные грехи. И грешны ли мы в порыве животной страсти? Неужели рамки человеческой морали смогут остановить ураган бесподобных эмоций, в которых нет зла – лишь легкий фетишизм наших сторон, либо сердец.

Я чувствую, как Алиса опускается на колени, а ее губы ласкают мой живот, подняв кофту. Мои пальцы, мокрые от ее выделений, уже проникли под пряди волос, настолько мягких, что, кажется, я рву ими небеса, стараясь прикоснуться к истине. Еще секунда, и я чувствую членом прохладу подъезда, пока мои штаны сползают в район колен. По головке медленно проходит свежесть, а синие вены вздулись вдоль основания, наполненные горячей кровью. Вскоре, прохладу зеленых стен сменяет теплота ее сладкого ротика. Я чувствую влажный язык, который ласкает уздечку. От удовольствия закрываю глаза, стараясь сдерживать стоны удовольствия, пока Алиса работает ротиком, чтобы удовлетворить свои и мои потребности.

Наши пороки, скрытые тайны – грифель секретности. Человек поглощает запретное. Такова природа определенного фетиша. Будь то измена, либо любовь к безумию, или детская невинная кража – все это в совокупности определяет характер души. Извращенная фантазия – получать удовольствие, достигать оргазма – как духовного, так и плотского – от запрета. Даже не от его нарушения, а лишь от желания. К сожалению, человек корыстен, азартен. Секунда, он и не замечает, как мысль становится навязчивой, пока не приведет к действию. Сегодня ты живое существо – личность, а завтра станешь иллюзией. Вчера ты невинна даже в семейных ссорах, а сегодня стоишь на коленях в прохладном подъезде, держа во рту член того, кто так магнитит к себе безумием, глазами, душой – без разницы.

Я чувствую, как ее губы смыкаются на стволе моего пениса. Они такие влажные и горячие, что невольно срывается легкий стон удовольствия с моих уст. Алиса старается полностью взять его в ротик, пока мои мысли и наслаждение сплетаются в букет невероятных ощущений. Я чувствую каждый сантиметр, с которым член все глубже проникает в нее. Горячая слюна обвивает ствол, а ее язычок оставляет невероятно приятные шрамы на легкой коже у синих вен. Я чуть сильнее сжимаю ее волосы, открываю глаза и смотрю вниз. Алиса чувствует мой контроль и поднимает взгляд, оставляя свои влажные губки на моем члене.

Эта авария наших глаз. Столкновения лобовыми стеклами, где осколки летят прямо в лицо, изменяя нас, словно пластический хирург. Трагедия вопросов, в которой они умирают. Осознание веса деяний. Мы оба понимаем то, что происходит сейчас, но в глазах Алисы я вижу наслаждение, и она продолжает скользить губами по моему пенису, не отводя взгляда от меня, будто хочет убедиться в удовольствии, которое приносит. Мы возбуждены не только физически, но и волна духовного оргазма уже лижет песчаный берег. Мы осознаем в аварии в себе преступников морали, от чего Алиса тихо стонет, а я готов кончить от нескольких прикосновений.

Ее движения становятся быстрее. Одной рукой она обхватывает мой член, демонстрируя кольцо, возбуждая меня еще сильнее, словно уже давно поняла, что нравится мне. Иногда, она и сама поглядывает на свою руку, от чего прикрывает глаза, издавая громкие стоны. Ее язычок ласкает головку, и по моему телу пробегает мелкая дрожь. Я вспоминаю, как пахнут каналы Петербурга, старенькие квартиры с высокими потолками, как очаровывают огни Нью-Йорка, рекламные щиты с яркими рождественскими открытками, как Манчестер устилает зноем под громкие песни футбольных фанатов.

В этом холодном подъезде, под давлением рвотных стен, где лишь эхо подхватывает тихие стоны – я ухожу в глубины памяти, вижу, как мимо меняются лица, они пролетают и взрываются, усыпая космос новыми звездами. Их там миллионы – события, общество, города и метро. Алиса чувствует нашу страсть, и она вся мокрая лишь от мысли своего порока. Наши глаза закрыты, и я ощущаю, как пульсирует мой член в ее ротике. Еще секунда.