Газда

Передо мной за столом сидел старшина, расставив свои грабарки. Мы в начале службы имели с ним стычки. Старшина всегда побеждал в рукопашной, а меня уважал за характер, и то что я сейчас сержант – его заслуга.

– А это что за хрень ты притащил из штаба? Что за «Соня», да ещё не по-русски написано?

– Да вот, по пути нашёл, – соврал я.

Тогда Кабан (такая была кличка у старшины среди солдат) взял штык нож и вспорол коробку, как брюхо киту. Из коробки посыпалась валюта. Это были монгольские тугрики, ребята из роты помогли подбить курс, весь ящик тугриков был приблизительно равен одному доллару.

– Обманула, зараза!

Я подбежал к зеркалу – знакомая худая рожа, с костлявым телом, никакой Хайфы и никаких сверх способностей. И я завыл:

– У, сука!

Сослуживцы повыскакивали из казарм, впереди всех бежал старшина.

– Что там? – спросил ротный.

– Шпала в печали.

Ротный обязан был отреагировать, но я сам пошёл сдаваться на губу. Я знал, там мой друг Ванька ждал своей участи за драку в части с применением штык ножа, а ещё знал, что через два дня будет Чернобыль, и жить нам осталось ровно неделю. Начальник губы позвонил ротному, тот дал добро для отдыха Шпалы на три дня. Я знал, что, чтобы я не предпринял, всё случится так, как должно быть. Не пойму только одного, «Владелец я зоны» или нет. Судя по тому, что эта стерва вбросила меня в прошлое в этом никудышном теле, наверное, нет. Мне опять перестало везти. На «губу» пришёл замполит, проводить нравоучительную беседу, и пока он мне втирал про линию КПСС, я ему выдал:

– А вы знаете, что через два дня произойдет взрыв на Чернобыльской атомной станции, а через пять лет Союз прикажет «долго жить»?

Капитан впал в стопор, а когда до него дошёл полный смысл моих слов:

– Да я тебя! Тварь, сгною. На Родину. На Советский Союз руку поднял! Мразь.

И он пошёл в рукопашную. Лучше бы он этого не делал. Мне было всё равно, я знал, что меня караульные не застрелят, даже дело за то, что я поднял руку на офицера, не успеют открыть, мы с «малышом» погибнем ровно через неделю, сметая мусор с крыши Чернобыльской АЭС. Было продолжение банкета, караул колошматил нас с Ванькой до самой смены, их нач. кар. заставил. Навешав по полной программе, на следующий день пришли извиняться с двумя килограммами шоколадных конфет.

– Ты не дурак, Шпала! Устав тоже знаешь, ведь по уставу, при нападении на советского офицера, мы в тебя стрелять должны. А теперь тебе замполит врага народа шьёт. Может быть и правильно, что ты его отоварил?

А мне было наплевать. Я знал, что завтра из Москвы поступит команда и нас будут грузить в вагоны, завуалировав приказ, под учения для стройбата в центральной Украине. А сегодня ночью, ровно в час…, я начал буянить. Прибежал новый нач. кар, с двумя солдатами.

– Сообщите долбанному командованию, что сегодня произойдёт взрыв на четвёртом энергоблоке в Чернобыле.

Был уже вечер, зам по штабу дозвонился только до психиатрической больницы, те пообещали приехать после праздников усиленным составом, а пока…, меня скрутило шесть человек из караула, и держали под прессом мышц, пока не подействовало успокаивающее лекарство, впрыснутое мед. инструктором. Проснулся я уже в вагоне, мы подъезжали к Припяти. Старшина был из этих мест, из Чигирина:

– Блин, Шпала, очухался, вовремя, почему ты гад раньше не сказал? Знал ведь что-то? Я бы успел семью предупредить, а то, чуть ли не в самом эпицентре находятся. Что ты такое замполиту наплёл? Что он, только прочитал телеграмму из Москвы, сразу – на плацу, застрелился из табельного оружия?

– Отсчёт пошёл – подумал я.

Всё было так, но немного не так. Хоть убей, не помню я, чтобы кто-то из офицеров стрелялся на идейной почве. Скоро был наш выход, а я штудировал тот день, когда мы погибли. Ванька – он совсем ничего не знает о радиации, чтобы такое придумать, чтобы его спасти. В голову ничего не лезло. Всё равно бы ничего не вышло. Прошлое нельзя изменить. И, вскоре мы очутились на крыше реактора…, только с крыши я попал не в Москву, а обратно в Хайфу. На стометровке местного «Привоза» на месте девушки стоял древний старик, с бородой, и в таких же допотопных очках с круглыми стёклами. Он дождался, когда я подошёл, и задал вопрос:

– Ну что, не обманули мы тебя, «Властелин зоны»?

Я промолчал, не стал даже вспоминать о тугриках. Нет, обмана не было: Была и валюта в эквиваленте одного доллара, было и прошлое – я дважды пережил смерть. А Чернобыль, что Чернобыль? Должен же кто-то и им заниматься, у каждой земли должен быть хозяин. Сумели испоганить, надо возрождать. Вечером я был в Одессе, по дороге я вспоминал свой разговор с торговцем. Старый еврей был родом с Австралии, он мне признался, что тоже не владеет ивритом.

– А Роза? Ах! Роза? Будет здесь через две недели, мы меняемся. А вы молодой человек, приезжайте в Хайфу. Чудесный город. А как будете, заходите к нам. Привет? Хорошо, передам. Вы мне ничего не хотите сказать?

– Спасибо!

Мы тепло попрощались с земляком.

Глава 3