Газета День Литературы # 115 (2006 3)

Гирики, чигирики, магирики мои.

Ах, гирики, чигирики, магирики мои…

А теперь про Соловьёву — вон она там сидит смеётся, Лариса — жена его.

Ой, я в Перово жил хреново,

Можно было матом крыть.

Но Лариса Соловьёва

Научила говорить.

Ах, тырыла, бутырыла, мотырыла моя.

Ох, тырыла, бутырыла, мотырыла моя…

Дорогой мой друг Володя,

Ясным днём и чёрным днём,

Что в комоде, то и в моде,

Что имеем — то поём.

Ох, шутиха ты шутиха, машутиха моя.

Ах, шутиха ты шутиха, машутиха моя…

Нашу песню не повесить.

Нашу песню — не убить.

Нам пока что 6 по десять,

Лучше цифра 7 по десять.

Значит, так тому и быть!

И заканчиваю сибирской частушкой:

Как с высокого комода уронили Мазева.

Мне спасибо за частушки, а вам за пучеглазие.

Гирики, чигирики, магирики мои.

Ах, гирики, чигирики, магирики мои…

Дмитрий РОГОЗИН

Добрый день! Рад вас всех видеть. Нормально, когда юбилей русского писателя подталкивает нас просто к разговору о России и о том, в каком мире мы живём. Поэтому мы так и многословны, что каждый не может в двух словах объяснить, что для него Россия, что для него русская культура. И говорилось о том, что самые сложные времена у нас позади — это Россия 90-ых годов. Я с этим не согласен. Думаю, что в начале и середине 90-ых годов всё было понятно: там — Гайдар, на той стороне, и Бурбулис, и там танки, что стреляют по Верховному Совету. И там те, кто снабжает оружием чеченских сепаратистов. То есть было понятно, кто там. А те кто не там — они наши. Сейчас всё сложнее. Потому что сейчас вроде как идёт говорильня — по телевизору говорят вроде бы о патриотизме. Президент у нас читает Ключевского, когда едет в бронемашине. И вроде бы как теперь уже Ильин цитируется в Послании президента Федеральному собранию. Только почему-то реальные дела немного другие. И мне кажется, что это время гораздо более сложное, потому что это время идентификации. Другое слово не могу найти — самоопределения, поиска самого себя и отбрасывания шелухи.