Газета День Литературы # 122 (2006 10)

Это случайность, подвох и ошибка

Нас, словно старых знакомых, свели.

Что это? В дымной удушливой сини

Выкрики, грязных столов череда,

Лица землистые, взгляды косые…

Нет, это бред, я попал не туда.

Смолкните! Прочь! Не машите руками!

Здравого смысла разорвана нить:

Я человек, но я должен быть камнем,

Чтоб человека в себе сохранить.

ВЗГЛЯДЫ

Встречные взгляды, как будто случайные,

В непроходимой толпе —

Это надежды и поиски тайные

И непокорность судьбе.

Сколько их брошено даром и сломано,

В души вернулось опять…

Но в пустоте равнодушия сонного

Вечно им встречно взлетать.

Робкие, смелые, долгие, быстрые —

В воздухе шорох слыхать —

Вечно им неуследимыми искрами

Вспыхивать и потухать.

Счастье потерянное, иль забытое,

Иль не нашедшее слов

В них — словно небо о землю разбитое

На миллионы кусков.

Синие, чёрные, серо-зелёные —

Тихо кружась и скользя,

Вечно хотят они слиться в огромные

Радостные глаза.

***

Нет никаких лет.

Вечно чиста жизнь.

Ярок истины свет

На черноте лжи.

Снег как и в детстве бел.

И горяча мечта.

Стих черноокий смел

На белизне листа.

Времени каждый миг

Неповторим, един.

Жизнь — рождения вскрик,

Длящийся до седин.

Краток людской век.

Тяжек людской путь.

Но любой человек

Всё человечество суть.

И умирая, он

Канет из света — в свет.

Есть только ход времён —

Смерти на свете нет.

СОЛНЕЧНОЕ ГОЛУБОЕ И ЗЕЛЁНОЕ

Только закрою глаза я бессонные

В душной ночи городской —

Вижу я ивы зелёные солнечные

Над голубою рекой!

Ветер и свет меж ветвями струится,

Воду речную рябит…

Ивовых листьев испод серебрится,

Речка плывёт и горит!

Слепну от света, от шума зелёного

Глохну и никну в песок…

Жар обдаёт от песка раскалённого,

А от реки — холодок…

Как меня звать? Где мой дом?

Сколько времени?

Тихо букашки снуют,

Птицы поют, а в речной полутемени

Рыбы сияя плывут…

И проникают меня полусонного

Небо, земля и вода…

И, голубого зелёного солнечного,

Нету нигде, никогда —

Весь я везде и всегда…

***

Артистическая натура —

Молодая смазливая дура

В жизнью траченом мужике:

Он страдает беспамятно, люто,

Ей — и жалко себя, и любо,

Как дрожит сигаретка в руке.

Он, до смерти напившись разве,

Сбросит образ — до безобразья,

Но она и смерти — табу.

Он простак, а она спесива.

Он подохнет, она — красиво

Доиграет роль и в гробу.

Божья кара — судьба, но милость

Эта дура-натура — чтоб вынесть

Нелюдскую эту судьбу.

***

Я гляжу сквозь дымку золотую

В чёрную дыру —

Молодой, красиво так тоскую,

Что и я умру…

Так во сне как в зеркале я видел

Смертной жизни сон.

Пожалев ли, мне мой образ выдал,

Приукрасив, он?

Иль жестоко жизнь мою шальную

Выставил игрой:

Я гляжу сквозь дымку золотую —

Этакий герой…

Впрочем, как ни горько и обидно,

Но перед дырой

Смерти — я такой и есть, как видно,

Смелый и дурной.

Всё как в зеркале во сне я видел.

Сон здесь ни при чём.

Он лишь точно мне мой образ выдал —

Лих и обречён.

И отныне знаю я простую

Жизнь или игру:

Я гляжу сквозь дымку золотую

В чёрную дыру.

Но и правду знаю я такую,

Что не по уму:

Пусть красиво слишком я тоскую —

Всё ж красиво, чёрт возьми, тоскую,

Что и я умру!

***

Всю ночь брехали собаки

И щёлкал, бил соловей

В глубоком весеннем мраке

Над жизнью бедной моей.

А к утру, брехать обессилев,

Замолкли псы всех мастей,

Лишь в сумраке серо-синем

Всё бил и бил соловей.

В рассветной тиши так страстно

Бил, что дрожала роса.

И жизнь была так прекрасна

И вся чиста, как слеза.

И жар от бессонной ночи

Так звонко звенел в крови,

Как будто глядел я в очи

Пылающие твои…

А днем, в сияющем мраке,

Между машин и людей

Уныло бродили собаки…

И, схоронясь как злодей

В непроходимом овраге,

Умер мой соловей.

***

Здравствуй, рассветный мир,

Хрупкое марта утро,

Словно из перламутра

Искрящийся эфир.

Вечности чистый миг,

За ночь забывший мудро

Время, кроваво-мутно,

Бремя его вериг.

Здравствуй. И я готов

День начинать с тобою

В чистом поту трудов.

Розово-голубое

Утро чёрных годов —

Стяг мой, подъятый к бою.

Юрий Ключников ВЕЛИКОЕ ЧИСЛО

ВЕЛИКОЕ ЧИСЛО

Москва, Москва, не торопись прощаться

С отвергнутыми числами войны.

Ты вспомни, как шагали по брусчатке

Седьмого ноября твои сыны.

В те месяцы разгромной нашей смуты,

В те дни почти безвыходной тоски,

Воистину, в те страшные минуты

Мир, как дитя, припал к ногам Москвы.

О, как дышал над нивами, над рощами,

Над самым нашим ухом жаркий ад!

А ты, Москва, вела по Красной площади

Парадным строем молодых солдат.

Они надежду нам несли на лицах,

Печать ухода к ангелам в очах…

Не забывай, российская столица,

Свой самый грозный,

Самый звёздный час.

Когда сегодня маленькие черти,

Как тина, вяжут властное весло,

Не дай, Москва, в угоду буйной черни

Топтать твоё Великое Число.

Все остальные числа не пороча,

Держись за это, мужеством горя.

Мы дьяволу сломали позвоночник

Уже тогда, Седьмого Ноября.

СТИХИ В ЧЕСТЬ НОБЕЛЕВСКОГО

ЛАУРЕАТА ГРИГОРИЯ ПЕРЕЛЬМАНА

Тревогу телевиденье забило:

— Кошмарный бред, невероятный бренд!

Теракт в научном мире страшной силы!

Тротиловый его эквивалент,

пожалуй, больше бомбы водородной…

Подумать только — некий моветон

наградой пренебрёг международной,

и плюнул, о дикарь, на миллион!

А что? Нам по душе такие бренды,

в них видим очень перспективный знак.

Тем более, что были прецеденты:

и Лев Толстой, и Сартр, и Пастернак.