Газета День Литературы # 159 (2009 11)

В авторском вступлении к книге "Белый остров" (2000) Юрий Ключников чётко сформулировал своё творческое кредо: "Слишком долго Тонкий и Божественный миры трактовались как нечто, не имеющее отношения к повседневной жизни или же как предмет заботы церкви. Мало кто отваживался выходить к Богу напрямую, минуя посредников".

Поэтому он старается, и довольно удачно, в героях своих тоже найти сплав Божественного и земного. Собственно, это не просто герои, но и духовные, литературные наставники поэта и писателя, благодаря которым он никогда не терял силы духа.

Не сравнивая по масштабу или по силе таланта автора книги с его героями, я откровенно вижу иные общие черты. Разве он не бывал так же одинок, как и Михайло Ломоносов посреди толпы разъярённых врагов? Но – не уступал Ломоносов, не уступил и Юрий Ключников.

Разве он не вглядывался жадно в космос, подобно Константину Циолковскому? Конечно, как поэт он видел нечто иное, чем мечтатель-технарь Циолковский, но оба живут с мечтой о русском Космосе всю свою жизнь.

Так же, как и Василий Шукшин, он, будучи прирождённым интеллигентом, знатоком французского языка и русской философии начала ХХ века, не чурался своего народа, в какие бы моменты и как бы он себя не проявлял. Пять лет проработал грузчиком на хлебозаводе – и никакого нытья, никакой злобности.

Подобно Александру Блоку, он не боится никаких изменений в России, жадно прислушивается к новому, стараясь найти в грядущей жизни своего народа спасительные тенденции. И он мог бы сказать, как Блок: "Узнаю тебя, жизнь, принимаю, И приветствую звоном щита..."

Для него, как и для Бориса Пастернака, две святыни были всегда неприкосновенны: Иисус Христос и Россия.

Я понимаю его восторг перед иконописными руками Сергея Рахманинова – эти руки творили Божественную музыку, простую и одновременно мистическую русскую музыку.

Он находил в себе силы, подобно Александру Солженицыну, отряхиваться от всех нападок на себя и на своё творчество, при этом не озлобляясь на мир, не кидаясь в объятия врагам России.

Как и Николай Островский, он никогда не боялся никакого самого чёрного труда и никогда не отступался от своих принципов.

В Юрии Ключникове несомненно присутствуют черты русского подвижника, русского пассионария. И по сути его книга – о мистическом дыхании современной России, о выработке новых духовных идеалов в народе, прошедшем сквозь горнило страданий. И как бы высоко ни забирался дьявол на вершины современной России, её загадочная, непостижимая для многих улыбка мудреца и ребёнка растопит все ледяные дьявольские заслоны.

Алла Большакова НАЦИОНАЛЬНЫЙ ПРОЕКТ

Из выступления на заседании Совета Федерации "Сохранение и развитие языковой культуры: нормативно-правовой аспект"

Сегодня на повестке дня остро стоит вопрос о глобальном кризисе культуры в её духовно-нравственном измерении: образование, литература и искусство, гуманитарные науки, религия. В этом смысле ситуация с языковой культурой, будучи отражением мирового кризиса культуры вообще (который, в свою очередь, есть следствие общего экономического кризиса, начавшегося даже не осенью прошлого года, а гораздо раньше), – яркое тому свидетельство.

С особенной силой этот кризис, захвативший буквально все сферы человеческой деятельности, проявился в области самоидентификации личности, её внутреннего отождествления с определённым миром, определёнными идеалами и, соответственно, с установленными в этом мире правилами поведения и общежития – то есть с определённой культурой.

В пределах постсоветского пространства отторжению человека от национальной культуры, от родного языка немало способствовали иммиграционные процессы, девальвация духовно-нравственных ценностей, связанные с изменившейся на рубеже веков социально-экономической ситуацией.