Газета День Литературы # 172 (2010 12)

Вне "другого" нет спасения, говорит Аверинцев, христианский путь к Богу – через ближнего. Ведь заповедь о любви к ближнему, как сказано в Евангелии, подобна заповеди о любви к Богу, и недаром постоянный образ полноты времён в Новом Завете – это брачная трапеза. Ведь едва ли не первый "ближний" в нашей жизни, который требует от нас самой жертвенной любви – это тот "ближайший", который становится нам супругом или супругой. "Господь был свидетелем между тобою и женою юности твоей", – сказано у пророка Малахии.

В трёх парах главных героев: Пети и Вари, Павла и Полины, Трофима и Маши представлены как бы три образа любви. Сюжетная линия Пети и Вари – это некое идеальное развитие темы. Такой любви, полной и всепоглощающей, удостаиваются цельные натуры, превыше всего ценящие чистоту и в себе, и в людях. Поэтому отношения Пети и Вари – это особая поэма в романе. Все их поступки отличаются благоуханным целомудрием, даже когда они поступают на первый взгляд нехорошо, предосудительно – по отношению, например, к Вариным родителям. Но это "нехорошо", эта предосудительность остаются в мире рациональной законности и житейских соображений. А в мире их любви, которая явилась им как небесный дар, действует та благодать Божия, которая упраздняет, за ненадобностью, законы "мира сего".

Не случайно образы Пети и Вари в некоторых поворотах сюжета являются как бы реминисценциями библейских событий, прямо соотносясь с героями "Книги Товита". Поэтому когда эта целомудренная пара переживает свою первую брачную ночь, фактически не состоя в "законном браке" (к тому же Варе не хватает нескольких месяцев до совершеннолетия), у нас создаётся впечатление, что именно здесь мы присутствуем при настоящем таинстве брака. Отчего же так неотразимо впечатление, что именно здесь исполняется законность Божественного повеления? Я думаю, потому что в героях наличествует самые необходимые качества для этого – чистота помыслов, неповреждённость сердец и полная преданность двух душ друг другу.

Знаменательно, как приходит к вере Петя. Он обретает Бога через любовь. А Варе вера в Бога помогает разглядеть в нём "суженого", того единственного человека, о котором говорят, что он послан Богом. Такая взаимосвязанность настоящей любви и искренней веры есть нравственный закон, который автору удалось убедительно выразить в художественных образах.

Эта картина ясной и гармоничной любви Пети и Вари является в романе фоном для драматических коллизий в отношениях Павла и Полины. Образ Полины несколько туманен, я бы даже сказала "затуманен" автором, создавая впечатление таинственной и недостижимой для Павла знакомой "незнакомки". Для него она одновременно и идеал женщины, идеал любимой, и всё время выскальзывающая из рук, неуловимая, капризная, земная женщина. Но и в самом Павле нет цельности. Это мятущаяся, страстная натура, идущая путём соблазнов. Он словно подхвачен безликой стихией "вечной влюблённости", поэтому его любовь неровна, непостоянна и трагична.

Состояние влюблённости – очень счастливое и радостное переживание и, как правило, оставляет в душе приятное воспоминание. Но в нём, в этом состоянии, непозволительно человеку находится излишне долго. Стихия влюблённости – это жениховство всему миру (или, как говорят про девушек, "заневестилась", наполнилась той же безличной влюблённостью ко всему миру – "уневестилась"). Это как бы краткий период цветения личности, за которым в недолгом времени должно последовать плодоношение. Иначе, постоянно пребывая в этом "бесплодном цветении", личность теряет верные ориентиры в "житейском море, воздвизаемом напастей бурею". Даже психологи утверждают, что влюблённость в своём страстном увлечении может помешать любви, не дав возможности распознать настоящее чувство, затемнив или "отодвинув" его, ибо в основе влюблённости лежит простая и безликая, но бурная стихия проснувшегося полового влечения.