Газета День Литературы # 182 (2011 10)

Тут и сессия внезапно нагрянула. Меня не допускают, так как я зачёт по научной работе не сдала. Первый экзамен был как раз "Спецкурс". Я к преподавателю подхожу и говорю: "Помогите мне, пожалуйста!" и подробно объясняю ему свою ситуацию. Он отвечает: "Сегодня после лекции приходите в машинный зал (это у нас ЭВМ машинами называли, теперь-то есть компьютеры). Я вам помогу". Я согласилась, но с оговоркой, что вечером день рождения подруги, мне туда нужно успеть. Преподаватель за час написал мне программу, потом прогнал её через машину, сделал всё за меня и добавил: "Потрудитесь, дорогая, хотя бы переписать то, что написано мною от руки. С деканшей мы в одной группе учились. Она мой почерк очень хорошо знает. Да и не забудьте, что послезавтра вы мне экзамен сдаёте. Веселитесь, но недолго. Спрашивать я вас всё равно буду". Всё хорошо, что хорошо кончается. Я и повеселилась хорошо, потом ночью зубрила, писала шпоры и удачно сдала экзамен тоже на "хорошо". Совсем забыла, писать-то я начала про племянника, про Володюшку. Вовой мы его никогда не звали. Рос племянник, росла и я, доросла до пятого курса. Вот уже и диплом впереди маячит. А мама у Володи женщина работящая, часто в столицу ездила, в командировки. Как-то раз маманя в командировку, бабуля на работу, а мне в институт надо – консультация преддипломная. Пришлось племянника с собой в институт тащить. Нарядила я его в костюм тройку: пиджак, брюки, жилет и галстук-бабочка – чистый джентльмен двухлетнего возраста, только котелка на голове не хватает, да ходит медленно, больше на руках таскать приходится. Рассказывать как прошла консультация не буду, это тоже целая история. Профессор в итоге отпустил всю группу через полчаса – дитя пожалел или себя не знаю. Всей группой мы устроили фотосессию у самолёта, племянник ходил по рукам, все хотели с ним сфотографироваться. Может ребята хотели потом мамок своих испугать или отделаться от потенциальных невест? Вопрос...

В июне мы все защитились, стали дипломированными специалистами. Кто остался в Уфе, а кто уехал по распределению в другой город. Я поехала на родину Ильича, решила надышаться самостоятельной жизнью. Папа потом шутил, что судьба всю нашу семью разбросала по ленинским местам. Они с мамой в Уфе, старшая сестра в Москву потом насовсем перебралась с сыном, средняя жила в Ленинграде.

По командировочным делам я оказалась в Уфе, заглянула в институт и встретила своего "любимого" преподавателя по "Спецкурсу". Он поинтересовался, как я живу на новом месте, в другом городе. Я рассказала, что мне скучно одной в Ульяновске, все друзья остались в Уфе. Он очень удивился: "А семья? А ребёнок? Муж?" Я рассмеялась в ответ: "Это был племянник, и тот теперь в Москве живёт". Вот так мне Володюшка помог в учёбе.

Моя новая работа на родине Ленина была связана с командировками по всей стране. А если учесть, что родственников у меня много и живут они в разных городах, работа была в радость мне и моим родным. В столице я бывала два-три раза в месяц, в Ленинграде один раз в месяц, раз в полгода в Свердловске и так далее.

Отпуск я любила проводить далеко от своего нового дома. Была на Эльбрусе, но не покорила, остановилась на "приюте одиннадцати", пила минеральные воды в Минводах, по пути заглянула в Нальчик, стояла у Мамаева кургана, видела чёрный снег Нижнего Тагила, Прибалтику объехала вдоль и поперёк. Племянника Володюшку видела часто, привозила ему подарки отовсюду. Помню купила ему экскаватор. Он зачарованно смотрел на работу этого сложного механизма. А уж от настоящего экскаватора я его еле оттащила на следующий день.

Очень часто навещала своих родителей. В один из приездов мама мне рассказала удивительную историю. Шёл восемьдесят второй год, я уехала в Ульяновск, мама Володи уехала в Москву в командировку. А Володя как ни странно скучал по мне, искал и ждал меня. Он старательно залезал на окно и смотрел, смотрел и если к дому подходила девушка, он начинал громко кричать и звать: "Яйка, яйка моя идёт!". Даже потом, когда старшая сестра, его мама, вернулась, он всё ждал меня.

Через несколько лет я вышла замуж. У меня родился сын. Сестра с Володюшкой приехали в гости. Двоюродные братья подружились, вместе играли во дворе. Мой сынок вместо Андрейка говорил Андейка. Володя так его потом долго называл. Через неделю после их отъезда пришло письмо, и сестра писала, что Володя очень расстроился, ему показалось, что я его больше не люблю. Он сказал: "Мамочка, тетя Рая теперь любит только своего Андейку, а меня больше не любит".

Прошли годы. У меня взрослые сын и дочь. У сестры в Москве двое сыновей, в Питере – две племянницы. Я очень их всех люблю, скучаю без них. Но когда мне очень грустно, и кажется, что никому не нужна, я закрываю глаза и вижу нашу пятиэтажную хрущёвку в Уфе, вижу в окне на последнем этаже малыша, который оттуда из прошлого кричит мне: "Яйка моя, ты где?"

Владимир БОНДАРЕНКО ХРАНИТЕЛЬ БЕССМЕРТИЯ