Газета День Литературы # 73 (2002 9)

Ли Цин Чжао

Сколько же людей высокую луну

Видели в окне

и на полу

Озеро голу-

боватое!

Мучает же не меня одну

Сердце виноватое,

Брошенное в озеро,

заклятое

Сколькими бессонницами без

Глаз, что не хотят, и всё тут, сниться?

У меня и вечности в обрез,

Если перед ним начну виниться.

МИЛОСЕРДИЕ

Сколько мной пережито!.. О том

С ветром я поделюсь.

Ли Цин Чжао

Ветра в поле ищи,

Ветра в поле.

Это, значит, меня —

Я на воле.

Но у Бога обителей много.

Ветра в поле ищи,

Ветра в поле. —

Это, значит, его и тебя.

Ты и он с ветра спросите строго.

Только жён ваших шёлк золотой теребя,

Ветер где? умолчит от него и тебя

То, что я-то одета убого.

Ну а мне прошумит, что не зря

Я просила для них лучшей доли,

Что она существует, как жар октября.

Незабудкой цветёт на подоле.

Ветра в поле ищи,

Ветра в поле.

БЕЗ РОДУ-ПЛЕМЕНИ

Одной звезды я повторяю имя.

Иннокентий Анненский

С отчаяньем спрошу тебя: ужель

Звезда — и ржавчина, и гжель —

И та пузырь лишь из соломины?

Киношка мыльная в тверской

Глуши она! что до оскомины

Романсы пичкала тоской.

Кулисы сумерек, Рашель!?

Пуховка, пудреница, — бес!

Погоны юнкерские без

Рождественской звезды, но шпиль —

Дурак соборного Кремля —

Уже в ней пляшет. О-ля-ля!

Меж мёртвыми и лошадьми.

Ты, гирька в ходиках, и в пыль

Сметавшая хвостом империи…

Чердак и ты на рваном веере,

Звезда, что правила людьми

Из кельи неба, словно Авель. —

Его ссылали все цари,

Но судьбы их, что там ни ври,

Лишь сны безродного монаха.

Во времени звезда, и табель

О рангах наших — пузыри.

На небе лобном ты, как плаха,

Зеро и джокер, шулер и…

Пари!

Неужто и на ней стрелецкая рубаха,

Скафандрик мыльный, стрижка Дюбарри?

ЗЕРО

Ноль — это царь потустороннего мира.

Из древнего трактата.

Ноль в мистическом опыте Ленорман

означал зеркало.

Мне ставить не на кого больше,

Как Польше.

И вот я ставлю на зеро,

На ноль, как на Отрепьева и Та-

раканову. У рта

Гусиное перо серо,

Как пепел вновь сожжённого моста.

Но я Орлову не отвечу. Я?

Кто на кого поставил! Ставка чья?

Морского флота и казачьих банд.

Марина Мнишек — я поправлю бант,

Как позже чуть поправлю я корону.

Не зря слезу жемчужную и крону

Серебряную в кружку чернеца

Лишь в Сергиевой Лавре уронила.

Эй, Тараканова! Прибереги чернила.

Чья ими не прикидывалась кровь?

Я рву письмо Орлова вновь и вновь.

Я ставлю на зеро. Как одиноко!

Свой смысл у чисел. В нём лишь Божье око.

Екатерина вскидывает бровь.

Я и Марина где-то на ветру

Иной истории.

Иная

Галактика за форточками светит.

И ах! Зеро. Мы ставили, не зная,

Что нам уже испортила игру

Та, третья, тем, что на письмо ответит.

НОЧЕНЬКА

Ты сейчас одна с метелью.

…пахнет снег

чёрным порохом и елью.

Сергей Марков

Снова ночь, и вновь не сплю.

Да кого же я люблю,

Если рядом никого?!

Не боюсь я ни колов,

Ни оглобли, и ни плети.

Конфетти флажков иль сети? —

Не надейтесь на улов.

На фига мне эти рябы

С их золотеньким яйцом

И с мышонком под крыльцом.

Волчья душенька у бабы

С привкусом солоноватым,

С красным отблеском судьбы.

Только если бы да кабы,

Только если б да кабы

Кто-то был в лихие дни

Перед Богом виноватым,

А передо мной ни-ни!

ШАХМАТЫ

…Когда бы не Елена,

Что Троя вам, ахейские мужи?

Осип Мандельштам

Любуюсь вновь их юмором, тужуркой,

Залысин их отбитой штукатуркой

Любуюсь я! И шахматной фигуркой

Подолгу зависаю в их руках.

Мной не рискуют — в том, в чём ни бельмеса

Не смыслила, я чуяла итог,

Стык времени с событием,

как рог

Подпивший мужичок у беса.

— Того гляди, как в прорубь, в космос ах!

И конь вослед под клетчатою буркой.

— Что, шахматы! Окстись. — А что в них толку

Без пьяных формул? Брось мозги на полку.

Ведь эта инфантильная принцесса

По жизни только ни бельмеса,

Не по судьбе. Ищите в хохломской

Расцветке снегопада на Тверской,

В Нащокинском, в туманах Поварской,

В баварских зеркалах и за печуркой,

В камее Стюартов со свалки городской.

У медиума с вещею кауркой

Нет времени! Один лишь колдовской

Флирт, пуповина с шахматной доской,

Что распласталась яблочной кожуркой.

Нет времени! Век мини и лилея

Эпохи кринолина, и морской

Шторм чёрных платьиц — эра Водолея!

И к ней флакон духов,

причём сама в мужской

Костюм была переодета фея.

ИСТОРИИ ЛЮБВИ

Мир подобен арфе многострунной:

Лишь струну заденешь…

…Я разве только я?

Николай Заболоцкий

Всё в мире этом лишь… реминисценции.

Всё стоящее, что не батальон

По случаю и второпях,

а гвардия,

Которую нельзя терять, и санки

Императриц горят, и бархаты знамён

Идут мужланам на портянки.

………………………

Пока заначку прячете, и лён

Заштопанных простынок, и жестянки

Кастрюль наперечёт у ваших жён.

Что ни роман, апостол во владенья

К вам с проповедью, всё, в чём ни конца

И ни начала — гвардия Творца,

Несло урон под шоу дня рожденья

Всемирной пошлости. Её бессвязный сон

Стряхнут с себя, как самозванца — трон,

Галактики ещё до пробужденья.