Газета День Литературы # 86 (2003 10)

Близкой по автобиографичности к есинскому "Дневнику" является и опубликованная в четвертом номере журнала "НЕВА" за 2003 год повесть Дмитрия Каралиса "Из варяг в греки", рассказывающая о попытках автора проникнуть в тайну своей фамилии и восстановить историю своего запутанного рода. Являя собой, по сути, нечто среднее между жанром путевых заметок и хроникой пребывания за границей, повесть Каралиса вылилась в итоге в исключительно легко читаемую исповедь на исключительно важную тему о том, как нам не превратиться в иванов-не-помнящих-родства. Как это ни печально, но сегодня практически большинство из нас не помнит имен даже своих дедушек и бабушек, не говоря уже о предках из более дальних поколений, хотя у многих там были и знаменитые мореплаватели, и государственные деятели, и герои великих сражений, и титулованные дворяне, и купцы, и артисты, и поэты, и священнослужители... Экстрасенсы говорят, что очень большую силу имеет обращение к помощи своего РОДА — а мы не только не просим своих предков протянуть нам руку с небес, но и не знаем, кто являлся родоначальником наших фамилий и какие фигуры стоят у каждого из нас за спиной... Так что Дмитрий Каралис сделал очень важное дело, подтолкнув читателей к пробуждению интереса к своим родословным — уважение к прошлому своей страны начинается с осознания того, что оно складывается из суммы биографий твоих собственных предков. А когда обнаруживаешь, что некоторые из биографий уходят своими генеалогическими нитями за границы окружающего тебя Отечества, тогда начинается понимание и ЕДИНОСТИ всей мировой истории...

Может быть, кстати, мы это всегда и чувствовали на каком-то интуитивном уровне — иначе откуда в нас эта вечная тяга к путешествиям и познанию мира? Вот и известный киевский поэт Риталий Заславский опубликовал в украинском русскоязычном журнале "РАДУГА" (№ 3 за 2003 год) наполовину дневник, наполовину путевой очерк "Париж глазами старого мечтателя", в котором поведал о выпавшей ему на старости лет поездке к другу своей молодости, обосновавшемуся ныне в Париже и приславшему ему деньги на дорогу. Старость — это тот возраст, когда человек разговаривает уже не столько с людьми, сколько с Богом, поэтому многие пишущие приходят в это время к удивительной чистоте и прозрачности стиля, освобождаясь от всяческих поз и рисовок, и представая перед читателем во всей оголенности своих душ. (На такой уровень прозы, к примеру, вышел в последнее время поэт Олег Шестинский, опубликовавший целый ряд замечательных исповедальных рассказов в журналах "ВЕРТИКАЛЬ", "СЛОВО", "К ЕДИНСТВУ!" и других.) Таким же показался мне и очерк Риталия Заславского, в котором автор с одинаковой доверительностью к читателю рассказал как о своих человеческих слабостях, так и о душевной щедрости других (порой совершенно случайных) людей.

Душевная щедрость — это, наверное, вообще один из важнейших объектов исследования для сегодняшних писателей, который обещает им яркие художественные находки. Именно об этом свидетельствует роман Веры Галактионовой "На острове Буяне", напечатанный в журнале "НАШ СОВРЕМЕННИК" (№№7 и 8 за 2003 год) — кстати, единственное запомнившееся мне произведение не из дневниково-мемуарного жанра, которое я прочитал в весенне-летних номерах журналов. Надо сказать, Галактионовой удалось создать удивительно гармоничное полотно, соединяющее в себе одновременно и дурость нашей российской жизни, с ее пьянством и разглагольствованиями вместо работы, и спасительно-очистительную силу женской любви, и глубокую народную мудрость и прозорливость, позволяющую неграмотным старухам понимать, КТО РУКОВОДИТ РОССИЕЙ ("Как — кто?.. Заграница", — отвечает на аналогичный вопрос одна из закутанных в платки женщин в буянском магазине), и многие другие стороны сегодняшней действительности, включая и ту самую душевную щедрость, которая ведет по жизни главную героиню романа — Брониславу.

Читая роман, понимаешь, что какая бы мерзость ни наполняла нашу жизнь, а если у соседского двора сгружаются доски и бревна, значит, там собираются строить новый дом и рожать детей — а это говорит о том, что люди не намерены сдавать страну нелюдям и вампирам, жизнь будет продолжаться, и это сегодня главнее всякой национальной идеи.

Вот только жаль все-таки, что Галактионова оборвала свой роман, не оставив четкого намека на то, удастся ли выжить раненому Кеше. Почему-то хочется, чтобы этот беспутный пьющий поэтишка всё же выкарабкался из смертельной воронки и обрел, наконец, чувство любви и Родины... История литературы знает случаи, когда автор прислушивался к голосу читателей и дописывал к своему произведению новый хэппи-энд или даже полновесное продолжение.