Газета День Литературы # 96 (2004 8)

В этой врожденной человеческой сентиментальности — залог популярности ретро, независящей от его реальной культурной ценности. По этой же причине ретро легко превратить в коммерческую продукцию. Именно так произошло в России после недолгого периода отрицания всего советского.

Первым удачным коммерческим проектом, построенным на эксплуатации ретро, стал музыкальный фильм "Старые песни о главном". Премьера состоялась в новогоднюю ночь и ее успех, видимо, превзошел все самые смелые надежды создателей. Население, которому к тому времени изрядно надоела второсортная западная и "подзападная" продукция, было в восторге. Затем последовали "Старые песни о главном" — 2, 3 и 4. С каждым годом ретро набирало популярность, и вскоре производство дисков и кассет с записями советских исполнителей превратилось в доходный бизнес.

Не замедлили появиться и соответствующие радиостанции. В начале двухтысячных радио "Ретро" еще было скромным проектом, стилистически напоминавшим передачи 70-х—80-х годов. Сейчас это —одна из самых раскрученных радиостанций на средних волнах, со штатом вполне современных ди-джеев, которые мало чем отличаются от своих коллег на "Европе-плюс". Помимо радио "Ретро" есть еще "Милицейская волна" и "Русское радио-2", также выпускающие в эфир преимущественно советскую музыку.

Параллельно с коммерциализацией наследия советской эстрады начинается массовый выпуск видеокассет с советскими фильмами. Как это ни странно, народ раскупает даже Гайдая и Рязанова, чьи комедии и без того постоянно повторяются на телевидении.

Объяснение происходящего лежит на поверхности. Люди нуждаются в позитиве и, не находя его в настоящем, обращаются к прошлому. Система это прекрасно чувствует и дает гражданами возможность получать заряд оптимизма от трупа. Вполне очевидно, что пришедшая мода на ретро выражает не только естественную потребность общества, но и является социальным заказом власти. Вспоминая о прошлом, как об альтернативе настоящему, система нейтрализует его через включение некоторой части этого прошлого в культурное поле современности. Таким достаточно простым образом создается выгодная государству иллюзия преемственности и мирного сосуществования поколений.

Цель этой политики — вызвать у людей ощущение стабильности. Расчет делается на инерционность обывательского мышления. Иными словами, рядовой человек должен поверить, что радикальные изменения, происходящие в социуме, не слишком влияют на его привычную среду обитания. Добиться этого можно разными путями. Один из самых эффективных и малозатратных — регулярно предоставлять населению возможность свидания с прошлым.

В целом эта стратегия полностью соответствует концепции "Единой России": могут меняться идеологии и культурные традиции, но не может измениться модель взаимоотношений государства и индивидуума. Как уже говорилось в начале статьи, государство сегодня подает себя обществу в качестве единственно подлинного субъекта истории. В конечном же итоге система стремится к полному упразднению противоречия между внутренним содержанием человека и окружающим его миром. Для этого используются любые средства: от прямого давления и шантажа до поощрения слабостей и удовлетворения желаний. Главное, чтобы индивид стал абсолютно прозрачен. Такова внутренняя логика развития бюрократического государства, претендующего на самоценность.

Анализируемая мной проблема ретро в этом смысле очень показательна. Эксплуатация чувства ностальгии в коммерческих и идеологических целях на самом деле разрушает интимную связь человека со временем. Абстрактное коллективное прошлое сливается с таким же абстрактным коллективным настоящим и становится еще одной телевизионной картинкой. Вместо индивидуального переживания истории людям предлагается некая "мифология оптимизма" — по сути, обыкновенный фарс.

Оптимизм такого рода демонстрирует крайне популярная сегодня песенка для шудр, с припевом: "Всё будет хорошо, я это знаю". Этот припев-заклинание есть апофеоз беспочвенности современной России.

Вадим ЦЕКОВ БЫВШИЙ Рассказ

Когда я сразу же после захвата ельцинистами Кремля в 1991 году как-то при встрече с одним из бывших секретарей ЦК КПСС в упор обвинил цековцев в том, что они предательски, без единого выстрела сдали Страну Советов оголтелым просионистским силам, то он тут же взорвался.

— Ну, хорошо! — в сердцах бросил он. — Допустим, мы сдали Страну Советов просионистским силам... Допустим! Но где же тогда был наш славный советский народ? Где были 18 миллионов членов КПСС? Где, наконец, был передовой вооруженный отряд КПСС — вышколенный КГБ? Ведь все они регулярно клялись ЦК партии в непоколебимой верности. А на поверку не удосужились оградить от этих самых просионистских сил даже нас — свою руководящую, организующую и направляющую элиту.

Совсем недавно я снова случайно повстречался с этим человеком, и у нас зашел разговор о нынешней политической ситуации в России.