Газета День Литературы # 97 (2004 9)

Кратко передаю содержание. Речь идет о мальчике из семьи московских интеллигентов (как всегда, Л.Улицкая начинает издалека, с привлечением множества генеалогических изысканий), о его взрослении, о последующей судьбе юноши, мужчины. В детстве его воспитывают мама и бабушка, он внебрачный сын. Живым и грустным предстает образ матери Шурика: дочь "сильной женщины", она всю жизнь влачит роль подопечной. В конце концов, утрачивает способность жить и мыслить самостоятельно. Сын жалеет мать и со временем берет на себя роль опекуна, в бытовом плане и психологическом. Подрастая, он начинает пользоваться успехом у женщин, и незаурядным. Но романы его недолгие и непрочные. Сначала и он сам, и окружающие относят это на счет юности, но и в более зрелые годы ситуация не меняется. Создается внушительная коллекция, представляющая женщин разных возрастов, судеб и социального положения. Здесь Л.Улицкая с ее житейским психологизмом на высоте. Для каждого типа она находит точные слова, верные характеристики. Ее перо особенно оживает, когда речь заходит о женщинах-калеках, живущих по ту сторону отчаяния. Вот одна из влюбившихся в Шурика героинь, Светлана, страдающая суицидальным синдромом.

"Поздним вечером, выпив легкое снотворное, она засыпала минут на двадцать, но разговор с Шуриком внедрялся в сон и разрушал его…

Ее сон, от природы робкий и пугливый, вконец разрушился, и теперь она поднималась по ночам, пила горячую воду с лимоном и садилась к столу — вертеть шелковые цветы, белые и красные. Для артели. Изготовлявшей похоронные венки, Она была хорошей мастерицей. Но хороших заработков у неё никогда не получалось, потому что работала она очень медленно. Зато розы, которые она скручивала на круглой ложке из тонкого проклеенного шелка, отличалась печальной удлиненностью, которая другим мастерицам не давалась.

До утра сидела она в стеклянном состоянии перед скользким шелком, утром засыпала минут на двадцать и снова садилась к столу. Из дому она почти не выходила: боялась пропустить приход Шурика."

На сегодняшний день, кажется, в отечественной литературе нет никого, кто об убожестве и одиночестве мог бы написать более пронзительно. Над подобными страницами вспоминаешь, что это и есть та ныне почти забытая писательница, опубликовавшая когда-то "Дочь Бухары"… Но, пожалуй, это единственное "лирическое отступление" в романе. Всё другое — голое ремесло. И, повторюсь, это тоже восхищает, постоянное стремление к совершенству. Редко встретишь автора, который так неустанно, так придирчиво работал бы над улучшением слога. Безусловно, это одна из слагающих успеха Л.Улицкой. Читателей и критиков подкупает, что им преподносится не сырой продукт, а плод кропотливого, добросовестного труда

Но искусство пристрастно. Опытность, выучка, договор важны в нем только до определенной степени. Едва ли оно простит, что нет душевной щедрости в этой книге.

Вернемся к образу ее главного героя. От бабушки-преподавательницы он прекрасно усвоил французский. Не имея ни желания, ни воли строить карьеру, занимается переводами, письменными и устными, и постепенно замыкается в этой деятельности. По-прежнему "легок на подъем" с женщинами, по-прежнему избегает серьезных и длительных отношений с ними, и особенно опасность возникновения глубоких чувств. В романе, казалось бы, только и толкуют о любви. Но не происходит ли подмены, не выдается ли за любовь физиология? Любовь как явление духа в книге отсутствует.

Со временем Шурик толстеет, опускается., чем-то напоминает чеховского Ионыча. Но сходство только внешнее. Судьба Ионыча ранит — мы не можем забыть, какое высокое, горячее сердце было у него в юности. Жизнь Шурика оставляет равнодушным.

Уместно задать вопрос, какими видит писательница причинно-следственные связи в поведении героя? Она ориентируется в своем объяснении на "правду жизни". Мальчик, выраставший в половинчатой, ущербной семье, оказался неспособным создать свою полноценную семью, раздарив себя, растратив на случайные связи. В "жизни", к которой опрометчиво апеллирует писательница, подобные примеры действительно нередки, но едва ли реже примеры прямо противоположные. Таким образом, объяснение, сделанное в романе, затрагивает только поверхностный слой биографии Шурика. Всё таится, конечно, в особенностях личности, но ее-то суть не раскрыта автором, внутренние переживания не очерчены. А ведь в живом человеке из крови и плоти их не могло бы не быть. Правдоподобный образ лишен правдивости.

Олег ПАВЛОВ РУССКАЯ ЛИТЕРАТУРА И КРЕСТЬЯНСКИЙ ВОПРОС